Партизанское движение в гражданской войне
3
ВВЕДЕНИЕ
Гражданская война - один из наиболее напряженных периодов в истории Советского государства. Партизанское движение периода Гражданской войны трактовалось в советской историографии как «вооруженная борьба трудящихся в тылу белогвардейцев и интервентов в защиту завоеваний Великой Октябрьской социалистической революции», руководимая, естественно Коммунистической партией. История гражданской войны и военной интервенции продолжает оставаться ареной ожесточенной идеологической борьбы.
Уже много лет прошло с тех пор, как отгремели бои на фронтах гражданской войны, но внимание к изучению ее героических страниц не ослабевает, а, наоборот, усиливается. Это объясняется и характером событий тех лет, и пробуждением у советского народа огромного интереса к историческому прошлому.
В последнее время появилось большое количество публикаций о «красном» терроре в годы Гражданской войны. И это вполне объяснимо. В советской исторической литературе до сих пор освещался и публично осуждался терроризм белогвардейцев и интервентов, а о «красном» терроре упоминалось лишь вскользь. Но дело в том, что такое явление, как террор, может быть правильно понято только во взаимосвязи. Показ террора только с одной стороны («красной») отдалит нас от объективного исследования истории, создаст лишь одностороннее представление об этом явлении, подтолкнет к мысли, что якобы все большевики были апологетами террора. Общеизвестно, что Октябрьская революция совершилась бескровно. Да и после победы Октября вплоть до лета 1918 г. советская власть фактически не прибегала к расстрелам своих политических противников.
Ожесточенное гражданское противостояние в России в этот период обычно представляется нам «окрашенным» в цвета итальянского триколора - зеленый, белый, красный (хотя не столь уж редко в общественном сознании россиян события тех лет по-прежнему выдержаны в строго двухцветной, красно-белой гамме.) Причем, как правило, в исторических исследованиях участники Гражданской войны группируются не просто в три лагеря, каждому из них приписывается определенная социально-политическая направленность. Белый и красный традиционно представляются непримиримо враждебными сторонами, а зеленый колеблющимся между ними. В значительной мере такая дифференциация справедлива. Однако историческая действительность всегда гораздо сложнее любых исследовательских схем. Считается, что Гражданская война в России представляла собой сложный процесс противостояния (а также и взаимодействия) политических течений, движений и партий, военных и полувоенных, а нередко и попросту бандитских формирований, различных социальных и национальных слоев и групп, имевших различные, не всегда четко выраженные социальные интересы. По существу, ни один из перечисленных трех лагерей не был полностью монолитным. Сосредоточив внимание на красном лагере, можно с полным основание утверждать, что партия большевиков и масса его комбатанов (рабочие, значительная часть крестьянства, определенная часть казачества, и пр.) находились вовсе не в состоянии гармоничного единства. Содружество в борьбе против общего врага никоим образом не исключало внутренних конфликтов в этом лагере, поскольку политика большевиков далеко не всегда строилась с учетом нужд и интересов поддерживавшего их населения. Эта истина со всей очевидностью была доказана известным Кронштадтским восстанием в начале 1921 г.
О гражданской войне написаны сотни исследований. Однако историографическое разнообразие, вызванное различными методологическими подходами, до сих пор оставляет многие вопросы братоубийственной войны невыясненными. Советская историография идеализировала «руководящую» роль РКП(б), а эмигрантская литература, наоборот, ее недооценивала. В настоящее время усилиями академических исторических институтов и ведущих отечественных историков делается попытка системного анализа Гражданской войны. При этом подробно описываются и красный, и белый террор как несомненные факторы раскола общества, или гражданской конфронтации.
Гражданская война трактовалась советскими историками как война между революционными и контрреволюционными общественно-политическими силами. В исторической литературе утвердилось клише, что красные воевали с белыми за власть Советов. При этом недооценивались появившиеся в Гражданской войне многочисленные позиции, не принадлежащие ни красным, ни белым. Профессор российской истории Гвардейского университета Владимир Николаевич Бровкин пишет: «…коммунистический режим на деле не является республиканским, а его войска воевали не только белыми. Упускается при этом такой фактор, как движение зеленых, или та роль, которую играли социалистические партии на территории как красных, так и белых. Подобным же образом при традиционной дихотомии “белые - красные” выпадают из поля зрения также действия тех и других против нерусских народов»
Однако партизанское движение нашло свое отражение не только в Гражданской войне, но и Отечественной войне 1812 г. и Великой Отечественной войне 1941- 1945гг.
Как показывает прошлый и настоящий исторический опыт, партизанское движение является неизменным компонентом подавляющего большинства войн и вооруженных конфликтов, однако это явление, а особенно его правовой аспект затрагивается в научных исследованиях лишь фрагментарно. Эта проблема не нашла своего отражения ни в современной военной доктрине России, ни в военном законодательстве.
Цель данной работы рассмотреть партизанское движение и его значение в гражданской войне. Для этого было поставлено несколько целей:
-охарактеризовать
-рассмотреть, как отразилось
партизанское движение в
- проследить за каждым
отрядом партизанского
- показать причины победы одного отряда над другим;
Объектом работы является Гражданская война, предметом - партизанское движение.
Для анализа темы в работе использовалась историческая литература.
Глава I. ПАРТИЗАНСКОЕ ДВИЖЕНИЕ
1.1 Понятие партизанского движения.
Партизанское движение - вид борьбы народных масс за свободу и независимость своей страны или социальные преобразования, которое ведется на территории, занятой противником (контролируемой реакционным режимом). Главной и основной формой партизанского движения является вооруженная борьба, ведущаяся партизанскими формированиями (бригадами, отрядами, группами и т.п.). Важную роль также играет пропаганда и агитация, направленная на подрыв политических, военных и экономических мероприятий оккупационных властей и морального духа противника.
Цель партизанской войны - это оказание народом страны сопротивления противнику, оккупирующему его территорию или борьба с преступным антинародным режимом, незаконно находящимся у власти в стране. Партизанские группы подрывными действиями заставляют противника охранять себя с помощью большого количества сил и тратить их и средства бесцельно. На охваченной партизанской войной территории надо действовать так, чтобы противник не мог свободно ходить по ней без оружия, чтобы его все время преследовало чувство страха. Основные объекты действий партизан:
1. Уничтожение личного и
2. Диверсии на автомобильных
и железных дорогах по
3. Захват или уничтожение линий телефонной связи (воздушной и подземной), центральных узлов связи и радиостанций.
4. Диверсии против
5. Нападение и разгром (уничтожение) центрального штаба противника.
6. Уничтожение, захват транспортных средств (военных и обычных).
Вместе с тем, по мнению ряда военных специалистов и политологов, в новом столетии войны приобретут совершенно иной, непривычный для сегодняшнего дня облик. Это будут войны разных возможностей. Сочетание традиционных военных действий и нетрадиционных форм вооруженной борьбы, а также разбросанные по всему миру очаги военных конфликтов, которые не подчиняются международному праву, вызовут к жизни принципиально новое явление – масштабную региональную войну, в которой используются партизанские формы и методы борьбы и которую вполне могут вести сторонники радикального исламизма.
Эти и другие факторы обуславливают необходимость нормативного определения понятия «партизанское движение».
В настоящее время взгляды на природу партизанского движения возможно свести к трем точкам зрения.
Первая определяет партизанское движение как действия специально выделенных отрядов регулярной армии для действий в тылу врага. Действительно, в случае ведения боевых действий часть вооруженных сил может направляться в тыл противника для нарушения его коммуникаций. Такой подход оформился при Петре I , когда в Артикулах воинских речь шла о корволантах (войсковой отряд, состоявший из конницы, пехоты и легкой артиллерии)
Дальнейшее развитие такой подход к пониманию партизанского движения получил во время Отечественной войны 1812 г. В эту войну российское командование направляло отряды гусар для дезорганизации тылов французской армии. Отметив, что в рассматриваемый период под партизанами понимали именно выделенные отряды из войсковых частей, направленные для действия в тылу противника. Также важно подчеркнуть участие государства в подготовке и развертывании партизанского движения, в результате которого уже в сентябре 1812 года в составе созданной М.И. Кутузовым в тылу врага группировки действовали в качестве армейских партизанских отрядов 48 полков русской регулярной армии.
Спустя 10 лет после окончания войны генерал Д.В. Давыдов издал фундаментальный труд – «Опыт теории партизанских действий». В этом труде он обосновал целесообразность использования особых способов и методов ведения войны, в том числе применения формирований регулярной армии и иррегулярных сил с тылу противника со специальными задачами. Труд Давыдова имеет большое значение для исторической и военной науки, так как основные теоретические положения этого труда сохранили свое значение до настоящего времени. Вместе с тем в этом труде отсутствуют аспекты правового регулирования статуса партизанских сил, что для настоящего времени представляется совершенно недопустимым.
Представляет определенный интерес с этих позиций и использование воинских формирований противоборствующими сторонами в годы Гражданской войны 1918-1922 гг. Так, например, части и соединения Красной армии, оказавшись в тылу врага в силу сложившейся обстановки, не таяли, а переходили к партизанским действиям и при этом, как правило, численно росли в ходе борьбы. Известны примеры участия отрядов Красной армии в партизанской борьбе в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. На первом ее этапе, в случае окружения части Красной армии вынуждено переходили к партизанским действиям, что в условиях отсутствия необходимой подготовки не всегда приводило к эффективным результатам. На последующих ее этапах армейские подразделения начали активно использовать действия по разрушению коммуникаций противника (партизанские действия) в его ближайшем тылу.
Таким образом, уже на примере последних двух столетий мы отмечаем, что регулярная армия при необходимости использовала партизанские формы борьбы. Эти обстоятельства дают право на рассмотрение партизанского движения как действия частей регулярных вооруженных сил, направленных в тыл противника для дезорганизации его инфраструктуры.
Вторая точка зрения понимает партизанское движение как добровольные вооруженные действия населения оккупированных территорий против армии государства-агрессора. Эта позиция также получила распространение в Отечественную войну 1812 г. Жители оккупированных территорий вооружались подручными предметами и использовали их для уничтожения французских солдат и дезорганизации тыла. Сопротивление крестьян иноземным захватчикам началось стихийно в Литве и Белоруссии после отступления русской армии, выражаясь сначала в массовом оставлении деревень и уничтожении продовольствия и фуража. Активное партизанское движение развернулось в конце июля – начале августа в Смоленской губернии, а затем в Московской и Калужской губерниях, где вооруженные отряды крестьян нападали на отдельные группы и обозы противника.
С этих позиций рассматривают и партизанское движение в годы Гражданской войны 1918-1922 гг. Так, отмечается что «антисоветский режим, насаждавшийся белогвардейцами и интервентами на оккупированной ими территории, и восстановление дореволюционных порядков вызвали вооруженное сопротивление широких масс трудящихся начавших партизанскую борьбу».
Третья точка зрения рассматривает партизанское движение как совокупность действий отрядов специального назначения, заброшенных для дезорганизации тылов противника при поддержке местного населения. Одним из наиболее принципиальных сторонников этой точки зрения на партизанское движение является кандидат юридических наук А. Ю. Попов. Он определяет партизанское движение как «вооруженную борьбу на оккупированной агрессором территории страны, развернутую добровольческими отрядами и государственными спецслужбами, которые в свои действиях опираются на поддержку местного населения и нормативные акты подвергшейся нападению страны». Действительно, документальные источники свидетельствуют, что в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. значительную роль в зарождении и развитии партизанского движения сыграли спецслужбы, в том числе управления и отделы НКВД СССР и союзных республик.
В настоящее время в отечественном законодательстве отсутствует определение термина «партизанское движение». Определение же этого термина, выработанное во второй половине XX века в международном праве, для применения в настоящее время требует дополнительной конкретизации. Между тем ряд вооруженных конфликтов последнего времени, в том числе и на Ближнем Востоке, события в Южном регионе России, настоятельно требуют выработки таких терминов как «партизанское движение», «партизан», «партизанская война», с целью обеспечения прав и свобод участников вооруженных конфликтов и торжества демократических ценностей.
1.2 Партизанское движение в Гражданской войне.
Как началась Гражданская война? Ответ на этот вопрос, казалось бы, ясен: большевики и их политические союзники – левые эсеры, эсеры-максималисты, различные группы интернационалистов и анархистов – во многих случаях утверждали власть Советов силой оружия. Хотя в ряде районов захват власти был осуществлен сравнительно мирно, но шли и разнообразные локальные гражданские войны, при этом порой использовалось тяжелое оружие: артиллерия, бронепоезда, аэропланы.
Победители, прежде всего большевики, несут, конечно, большую долю ответственности за возникновение Гражданской войны. Ленин не скрывал, что следует превратить «империалистическую войну» в гражданскую, хотя он мечтал об одновременных классовых гражданских войнах во всех воюющих странах. После свержения монархии некоторые радикальные социалисты выходили на манифестации со знаменами, на которых было написано: «Да здравствует гражданская война!» Этот свирепый и тактически невыгодный лозунг был вскоре снят. В стране, наивно мечтавшей после об общенациональном единении, выступать с такими требованиями было самоубийственно, но психологически большевики и их союзники были к данному конфликту готовы. Это не мешало им обвинять главу Временного правительства Керенского в том, что гражданскую войну готовит именно он.
Для подобных утверждений не было никаких оснований. И дело не в личной порядочности Керенского или врожденном миролюбии главы Временного правительства. У самого популярного политика Февраля не было своей политической организации, его власть держалась на неустойчивом политическом согласии, на шатком компромиссе между умеренными социалистами (большинством меньшевиков и социалистов-революционеров) и так называемыми «буржуазными» партиями и организациями. Вне этого у Керенского не имелось никакой перспективы.
Но был ли у России шанс избежать братоубийственной войны до того, как Совет Народных Комиссаров объявил себя общероссийским правительством?
Всякая революция таит в себе гражданскую войну. В условиях разнообразных отложенных конфликтов – экономических, социальных, политических, культурных – очень многое зависит от способности революционной власти регулировать и (или) подавлять эти конфликты.
Принципиальной особенностью послереволюционной ситуации в России было «двоевластие». Споры о сущности этого феномена, начатые еще современниками, продолжаются сейчас историками. Кто-то утверждает, что двоевластие фактически существовало еще до Февральской революции, кто-то полагает, что о двоевластии можно говорить, лишь характеризуя период до мая 1917 года. Очевидно одно: вопреки распространенному представлению двоевластие не описывается лишь как сложное сотрудничество-противостояние Временного правительства и Петроградского Совета. Различные, порой весьма причудливые отношения двоевластия пронизывали буквально всю страну. Если власть в городах делили местные исполнительные комитеты, комиссары Временного правительства, Советы разного рода, а затем и демократические избранные городские думы, то в армии командному составу противостояли войсковые комитеты.
Следует иметь в виду и социально- культурное измерение этого процесса. В 1917 году быстро появляется новая группа – так называемый – «комитетский класс», объединяющий активистов многочисленных советов и комитетов. В условиях 1917 года эта новая элита была в значительной мере милитаризована: немалую часть депутатов и членов комитетов составляли солдаты, матросы и молодые офицеры.
Комитетчики, неофиты политической жизни, пополняли, как правило, ряды партии эсеров некоторые примыкали к меньшевикам или большевикам, однако значительная их часть на протяжении всего 1917 года не спешила вступать в ряды какой-либо политической партии. Представители «комитетского класса» в большинстве своем были беспартийными, но они были жизненно заинтересованы в сохранении ситуации двоевластия. И этот факт гораздо более важен, чем политические формулы, найденные партийными лидерами, или решения, принятые центральными комитетами.
Двоевластие отличает российскую революцию 1917 года от ряда других великих революций прошлого. Разумеется, и в других странах существовал конфликт между «старыми» и «новыми» политическими институтами, везде революции сопровождались радикальной заменой политической элиты. Однако в 1917 году ситуация была особенно сложной. Слом старой государственной машины, к которому призывали марксисты, во многом произошел уже во время Февраля, соответственно, значительная часть старой политической элиты была отстранена от власти. Новый же «политический класс» имел очень ограниченный политический опыт, он политизировался в ходе революции, в рамках новых властных институтов, а важнейшим средством политического воспитания был революционный политический язык.
В результате Временное правительство было вынужденно параллельно решать несколько грандиозных задач: и управлять сложной послереволюционной страной, лавируя между разными группами старой и новой элиты, и проводить реформы, которые были необходимы, и гасить вспыхивающие конфликты, и продолжать боевые действия на фронтах.
Могла ли «демократизированная» российская армия, управляемая одновременно и командованием, и комитетами, вести современную мировую войну, войну, требующую необычайно точной координации многочисленных частей и соединений, различных родов войск? Во всяком случае, и Временное правительство, и военное командование России проявили 1917 года удивительную безответственность, послав армию, теряющую дисциплину, в широкомасштабное наступление. Результатом было тяжелое поражение российских войск, которое сопровождалось разложение ряда частей и соединений. Одновременно в Петрограде и некоторых других городах власти был брошен вызов. Причем в столице стихийное движение озлобленных масс сочеталось с планами ряда большевиков, которые хотели принудить руководство Советов взять власть в свои руки. Однако в этой ситуации «комитетский класс» не желал гражданской войны и поддержал лидеров меньшевиков и эсеров, отвергнувших давление улицы.
Большинство советских историков утверждало, что Гражданская война началась в мае – июне 1918 года: восстание чехословацкого корпуса считалось главным событием, спровоцировавшим вооруженный конфликт. Подобная датировка идеологически была очень удобной: Гражданскую войну можно было охарактеризовать как следствие действий «мирового империализма», ведь чехословаков поддерживали государства Антанты. Нельзя не признать, однако, и некоторую логику такого подхода: именно с этого момента вооруженное противостояние вышло на совершенно иной уровень, а конфликт охватил огромную территорию, отдельные малые гражданские войны, весьма разнообразные по составу участников, сливались в единый грандиозный пожар. Для того были важные причины: если разгон большевиками Учредительного собрания и некоторые иные антидемократические меры новой власти, в частности подписание Брестского мира, вызывали недовольство многих представителей образованного общества, то введение продовольственной диктатуры противопоставляло новую власть крестьянам, составляющим абсолютное большинство населения.
Представители «комитетского класса» сыграли немалую роль и при организации структур власти, противостоящих Совету Народных Комиссаров. Главным новым правительством был Комитет членов Учредительного собрания, созданный в Самаре. В большей степени он состоял из членов партии социалистов-революционеров. Этот регион издавна был цитаделью эсеров, к тому же, как отмечалось уже, местные эсеры принялись за решение аграрного вопроса еще до принятия Декрета о земле, что способствовало популярности партии.
Идеологией Комуча была защита завоеваний Февраля, главной задачей считалась передача всей власти Учредительному собранию. Народная армия, сражавшаяся под красным флагом, отвергла погоны как символ «старого режима». Однако ради победы над большевиками Комуч вступил в союз с различными правительствами Урала и Сибири. Политическая же физиономия этих образований была различной, далеко не все желали установление власти Учредительного собрания.
В тоже время в рядах союзников Комуча находились и те, кто критиковал его «слева». Так, важным центром антибольшевистского восстания был Ижевск. Здесь против «диктатуры пролетариата» выступили кадровые рабочие. Среди них было немало тех, кто незадолго до этого устанавливал советскую власть, служил в Красной гвардии. И восставали рабочие не для того, чтобы передать всю власть Учредительному собранию: они желали установления «настоящей» советской власти.
Победы Красной армии заставили войска Комуча отступать на восток, что объективно делало позицию социалистов в рядах антибольшевистского фронта еще более слабой. Наконец в ноябре 1918 года сторонники адмирала Колчака произвели переворот, и на востоке был установлен режим военной диктатуры. Когда же эсеры, опираясь на верные им войска, попытались осуществить контрпереворот, то эта попытка была жестоко подавлена.
Этот переворот повлиял на выбор многих жителей России, вовлеченных в политические пертурбации: до ноября 1918 года диктатуре большевиков противопоставлялась демократия, сейчас же ситуация кардинально сменилась: борьба шла между двумя диктатурами, отвергающими демократию. В этих условиях некоторые лидеры социалистов-революционеров выдвинули лозунг «третьей силы»: сторонники демократического пути развития России должны бороться одновременно и против большевистской диктатуры, которую олицетворял Ленин, и против военной диктатуры которую персонифицировал адмирал Колчак. На практике это означало, что, выступая против большевиков, эсеры одновременно вели вооруженную борьбу с Колчаком. Порой эсеры пытались организовывать партизанские отряды, развертывали пропаганду среди колчаковских войск, поднимали восстания.
Многие социалистические партии, продолжая политическую борьбу с большевиками, в отдельных ситуациях считали необходимым их поддержать. Так, в отличии от руководящих органов эсеров, руководители меньшевиков считали в принципе невозможным вести вооруженную борьбу с большевиками против диктатуры пролетариата, даже в том случае, если она возглавляется их политическими врагами (некоторые правые меньшевики, впрочем, сотрудничали с белыми). Когда же Белая армия достигла пика своих успехов, то руководство меньшевиков объявило партийную мобилизацию: членов партии призывали вступать в Красную армию. При этом меньшевики продолжали вести антибольшевистскую пропаганду, яростно обличая партийную диктатуру.
Однако «третью силу» в эпоху Гражданской войны представляли не только основные политические партии.
Многие деревни, иногда целые волости стремились своеобразный вооруженный нейтралитет в этой войне, они хотели защищать свои островки гражданского мира от внешней опасности. При этом села пытались противостоять и белым, и красным, и прочим правительствам, в обилии возникавшим на постимперском пространстве. Часто этот вооруженный нейтралитет дополнялся локальными войнами: деревня против деревни, волость против волости, уезд против уезда. И еще более жестокими были конфликты деревни и хутора, деревни и аула, деревни и кишлака, деревни и еврейского местечка, деревни и казачьей станицы, деревни и немецкой колонии. В этих случаях “третья сила” деревенского масштаба нередко вступала в союзы то с красными, то с белыми. Соответственно, логика конфликта оформляла и политический язык крестьянских формирований. Защита суверенитета деревни и волости тесно переплеталась с дезертирством. Нередко дезертиры объединялись в группы, появлялись вожаки — вместе было проще отбиться от мобилизационного ясака. И красные, и белые пропагандисты нередко именовали их “бандитами”.
Еще один элемент “третьей силы” — это своеобразный вождизм, сложившийся в ряде частей и соединений эпохи Гражданской войны. Авторитет “полевого командира”, личная преданность ему бойцов играли колоссальную роль. Явления “партизанщины” и “атаманщины”, свойственные и красным, и белым, и крестьянским восстаниям, и национальным движениям, невозможно представить без этого российского аналога латиноамериканского каудилизма.
В разных комбинациях эти факторы порождали явление, именовавшееся “Зеленым движением”. Впрочем, иногда формирования, противостоящие и белым, и красным, избирали иной цвет. Так, например, существовала Голубая армия. Но все же зеленый цвет был наиболее востребованным. Некоторые историки именно Зеленое движение называют “третьей силой” Гражданской войны.
Этот подход требует уточнения. Во-первых, в отличие от белых и красных зеленые не имели общенациональных центров руководства. Во-вторых, термин “зеленые” охватывает самые разные движения, с разным уровнем организации и разной идеологией. Современники говорили о бело-зеленых (автономных местных формированиях, которые скорее поддерживали белых, чем красных) и о красно-зеленых, большей частью тяготевших к большевикам, появилась даже Красно-зеленая армия, представлявшая немалую угрозу для белых на юге в 1919–1920 годах, она объединилась затем с Зеленой советской армией. Да и в зависимости от ситуации зеленые порой то белели, то краснели. И, наконец, некоторые представители “третьей силы” вряд ли согласились бы с тем, что их именуют “зелеными”. Они считали себя полностью красными.
Глава II. ТРИ ЦВЕТА ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ
2.1 Белое движение в Гражданской войне.
Белое движение (белый цвет служил для его участников символом чистоты дела, за которое они боролись) началось в конце 1917 г., когда на Дону, в Новочеркасске, стала формироваться Добровольческая армия во главе с генералами М.В. Алексеевым и Л.Г. Корниловым. Видными руководителями Белого движения были также адмирал А.В. Колчак, генералы А.И Деникин, Н.Н Юденич и П.Н. Врангель. Военную основу Белой армии составляли офицеры, юнкера, казаки, но в вооруженной борьбе против большевиков участвовали и рабочие, и крестьяне, и интеллигенция.
В политическом отношении Белое движение было весьма разнородным. К нему примкнули социалисты и либералы, монархисты и республиканцы, сторонники единой и неделимой России и сторонники независимости самых разнообразных партий и движений, в первую очередь кадеты, умеренные социалисты, или так называемая демократическая контрреволюция (правые эсеры, меньшевики, народные социалисты). Умеренные социалисты в конце 1918 – начале 1919 гг. отказались от вооруженной борьбы с большевиками. Белое движение вбирало в себя огромное количество беспартийных, в первую очередь офицеров, отстаивавших свои взгляды на происходившие события и будущее России. При этом руководители Белого движения не заявляли о восстановлении монархии. Они считали, что вопрос будущего государственного устройства должен решаться после окончания Гражданской войны Учредительным собранием, избранным на демократических началах.
