Судебная реформа 1864 года (8)

Содержание

Введение...................................................................................................................3

1. Судебная система до начала реформы..............................................................4

2. Предпосылки осуществления реформы............................................................8

3. Подготовка судебной реформы, ее сущность................................................10

4. Структура и особенности новой судебной системы.....................................19

4.1 Мировая юстиция............................................................................................19

4.2. Система «общих» судов.................................................................................24

5. Прокуратура и Адвокатура после реформы....................................................30

Заключение.............................................................................................................33

Библиография.........................................................................................................35

Введение.

Судебная реформа в развитии любой страны играет одну из основных ролей, потому что государство, в том числе и через судопроизводство, осуществляет такую функцию как обеспечение реализации прав своих граждан.

Рассматривая исторический аспект нашей страны, нельзя не признать, что судебная система не раз подвергалась изменениям, но одной из самых значительных реформ 19 века является именно Судебная реформа 1864 года, положившая начало коренным изменениям в данной системе.

Прежде всего, необходимо отметить, что впервые отделить суд от администрации попробовал Петр I, именно при нем в 1713 году в губерниях появились должности судьи. Однако права судей не были четко определены, поэтому наиболее сложные дела решались в юстиц-коллегии. В России на тот момент были созданы духовный и военный суд, при этом главной инстанцией был Сенат. В дальнейшем Екатериной II была создана система судебных учреждений (уездные суды, губернские суды и другие).

Правление императора Александра II ознаменовалось значительными преобразованиями, в том числе и в судебной системе. Несомненно, данная реформа была необходима, хотя бы по той причине, что накалился и обострился определенный кризис общества, которому нужны были видимые и осязаемые перемены в государстве.

Таким образом, важность выбранной нами темы исключительна, данный вопрос является актуальным для понимания пути развития судебной системы в России, так как данная реформа самым непосредственным образом повлияла на становление судебной системы. При написании указанной работы были использованы труды различных авторов, статьи и иные материалы.

В работе содержатся глав, так же присутствует введение как необходимая часть, заключение и список литературы.

Перейдем к непосредственному рассмотрению указанных вопросов.

Судебная система до начала реформы.

Дореформенный суд основывался на законодательстве Петра I и Екатерины II (в отдельных случаях использовались даже нормы Соборного уложения 1649 года).

В России до реформы 1864 года действовала судебная система, которая была введена Учреждениями для управления губерний 1775 года, частично упрощенная в конце XVIII —первой половине XIX века. Дореформенный суд не был отделен от администрации, строился по сословному принципу, он включал в себя: суды для дворян (уездный суд, верхний земский суд), суды для мещан (городской магистрат, губернский магистрат), суды для государственных крестьян (нижняя расправа, верхняя расправа). Кроме того, в Петербурге и Москве для чиновников и дворян, постоянно там проживающих, создавались нижние надворные суды и верхние надворные суды.^[1]

В губернских городах кроме верхних земских судов, губернских магистратов и верхних расправ создавались еще палаты уголовного и граж­данского суда. Всю судебную пирамиду возглавлял Сенат. Это судоустройство просуществовало до 1797 года, когда были ликвидированы все суды второго звена — верхний земский суд, губернский магистрат, верхняя расправа и верхний надворный суд, а палаты уголовного суда и палаты граждан­ского суда были объединены под общим названием палат суда и расправы. Дальнейшие изменения системы судоустройства произошли в 1801 году, когда указом 9 сентября ликвидировались нижние земские суды, управы благочиния и нижние расправы, палаты суда и расправы переименовываются в палаты уголовного и гражданского суда. Эта судебная система — уездные суды для дворян и государственных крестьян, городовые магистраты для мещан, надворные суды в Петербурге и Москве для дворян, постоянно там проживающих, и чиновников, палаты уголовного и гражданского суда, Сенат — просуществовала вплоть до судебной реформы и была включена в Свод законов. Кроме того, в дореформенный период существовало множество специальных судов — военных, духовных, коммерческих, совестных и прочих. Среди них особенно выделялись военные и совестные суды.

В дореформенном суде господствовала инквизиционная (розыскная) форма судопроизводства. Значительное внимание уголовному процессу было уделено в Своде законов. Здесь эти нормы составляли довольно обширный кодекс с определенной системой построения.

Решающая роль в кодексе отводилась полиции. Ей вверялось следствие и исполнение приговора. Само следствие по закону подразделялось на предварительное и формальное. Дело начиналось по доносу, жалобе отдельных лиц либо по инициативе прокурора, стряпчих или полиции. Прокуроры и стряпчие осуществляли надзор за следствием.

После окончания следствия дело направлялось в суд. Судебного следствия как части судебного разбирательства не существовало. Процесс проходил в глубокой тайне. Принцип письменности предполагал, что суд решает дело не на основе живого, непосредственного восприятия доказательств, личного ознакомления со всеми материалами дела, непосредственного устного допроса обвиняемого-подсудимого, свидетелей, а опираясь на письменные материалы, полученные во время следствия. Дело описывал по составленным «выписям» один из членов суда или секретарь. Как правило, свидетели и эксперты в суд не вызывались. Да и сам обвиняемый вызывался в суд лишь для выяснения вопроса о том, применялись ли к нему недозволенные приемы при производстве следствия. Он являлся не субъектом, а объектом процесса.

Доказательства оценивались по формальной системе, закрепленной в «Кратком изображении процессов или судебных тяжб». Их сила опреде­лялась законом, который твердо устанавливал, что может, а что не может быть доказательством. Закон же устанавливал и степень достоверности допускаемых доказательств, деля их на несовершенные и совершенные, такие, которые давали основание для окончательного приговора и не могли быть опровергнуты подсудимым. К совершенным относились: собственное признание обвиняемого, письменные доказательства, признанные им; заключение медицинских экспертов; совпадающие показания двух свидетелей, не отведенных подсудимым. К несовершенным доказательствам закон относил: внесудебное признание обвиняемого, подтвержденное свидетелями; оговор им посторонних лиц; повальный обыск; показания одного свидетеля; улики. Но и среди них особо выделялось признание — «лучшее свидетельство всего света». Для получения его широко применялась пытка, формально запрещенная в 1801 году, но просуществовавшая на практике на протяжении всей первой половины XIX века.^[2]

По наиболее тяжким уголовным делам суд первой инстанции составлял «мнение» и направлял его в палату уголовного суда для вынесения приговора. Приговоры не были стабильными. Весьма часто они в силу требования самого закона, а также по жалобам осужденных рассматривались в ревизионном порядке в вышестоящих судах. Лица, не освобожденные от телесных наказаний, могли принести жалобу лишь после исполнения приговора, предусматривавшего применение телесных наказаний. В случае необоснованности жалобы, жалобщика вновь подвергали тюремному заключению. При недостаточном количестве улик суд не выносил обвинительного или оправдательного приговора, а оставлял подсудимого под подозрением. Для крестьян и мещан это могло повлечь за собой выселение в Сибирь по приговорам местных обществ. Как свидетельствовала официальная статистика, по большинству уголовных дел судами принимались решения об оставлении обвиняемых под подозрением.

Четко выраженный классовый характер носили нормы процесса, закрепленные в разделе о судопроизводстве по наиболее опасным для государства преступлениям: государственно - политическим, против веры. Такие дела рассматривались без промедления, для их рассмотрения по указу царя могли создаваться особые верховные уголовные суды, состав которых персонально определялся также царем.

Особый порядок существовал для рассмотрения дел крестьян, выступавших против своих помещиков и оказавших сопротивление присланным для их усмирения воинским командам. Их судил военный суд. Приговор такого суда после утверждения губернатором или министром внутренних дел приводился в исполнение немедленно. Дела о «маловажных преступлениях» (мелкие кражи до 20 рублей, легкие побои, пьянство и др.) решались в сокращенном порядке полицейскими чиновниками.

Для дореформенного суда характерна множественность судебных органов, сложности и запутанность процессуальных требований, невозможность порой определить круг дел, который должен подлежать рассмотрению того или иного судебного органа. Дела бесконечно перекочевывали из одного суда в другой, зачастую возвращаясь в первую инстанцию, откуда вновь начинали долгий путь вверх.

Другой порок дореформенного суда — взяточничество. Это, наряду с произволом и невежеством чиновников, приобрело всепоглощающий размах. Подавляющее большинство судебных чиновников рассматривали свою должность как средство наживы и самым бесцеремонным образом требовали взятки со всех обращавшихся в суд. Крайне низкая общая грамотность судей, не говоря уже о грамотности юридической, обусловила фактическое сосредоточение всего дела правосудии в руках канцелярских чиновников и секретарей.

Все вышеперечисленное свидетельствовало о том, что судебная система требовала существенных изменений, которые бы способствовали нормальному осуществлению ее деятельности.

2. Предпосылки осуществления реформы.

Прежде всего, следует выделить причины данной реформы:

- необходимость привести судебную систему в соответствующий вид в связи с изменившимися общественными и экономическими условиями;

-рост общественного движения, социальных и национальных конфликтов;

-настроения либеральных кругов о введении новых судов;

-отмена крепостного права, которая была неосуществима без изменений в судебной системе.

К последнему пункту было особое отношение, вот что говорили различные деятели: И. С. Безобразов заявлял о невозможности крестьянской реформы без судебной. Если последняя не будет осуществлена, то выход из крепостной зависимости приведет крестьян к тому, что «…лишив их защиты крепостной власти, передать на жертву произвола, жадности и лихоимства чиновников. Что, если одно крепостное право, то суровое, то мягкое, заменится другим, всегда суровым и никогда не смягчающимся? Напрасны будут труды наши, напрасны жертвы».

Член Рязанского губернского комитета князь С.Б.Волконский и А.С.Офросимов видели в судебной реформе единственную гарантию реализации законодательства об отмене крепостного права. «…Без судебной реформы останутся не удовлетворены интересы дворянства». «Важное обеспечение исправного поступления повинностей к владельцам, - отмечал член Рязанского комитета А.И.Кошелев, - заключается в надлежащем устройстве… судебных властей». Если судоустройство останется «чиновничье под надзором других чиновников, то недоимок накопится много: помещики предпочтут их терпеть, чем тратить вдвое на подкуп должностных лиц, а крестьяне, и не внося оброков, будут разорены данями в пользу блюстителей общественного беспорядка и таковой же безнравственности».^[3]

Без судебной реформы невозможно было обеспечить неприкосновенность личности и собственности.

Гарантировать беспрепятственное владение, пользование и распоряжение землей крестьянству мог только суд. Он же обеспечивал в этом случае и интересы помещика, рассчитывавшего на вознаграждение. Однако юстиция была неудовлетворенна. По силе и резкости выделялось мнение А.М.Унковского – лидера тверского дворянства, служившего долгое время судьей и знавшего правосудие «изнутри». Суд «у нас не значит ничего, - писал он, - Администрация держит всю власть и отдает чиновников под суд тогда, когда это будет угодно их начальникам». Поэтому «администрация наша представляет целую систему злоупотребления, возведенную на степень государственного устройства…При этой системе нигде нет права и господствует один низкий, необузданный произвол, уважающий только деньги и общественное положение».

«Судебная реформа, - считал Кони, - призвана была нанести удар худшему из видов произвола, произволу судебному, прикрывающемуся маской формальной справедливости. Она имела своим последствием оживление в обществе умственных интересов и научных трудов. Со старой судебной практикой науке было нечего делать».^[4]

Таким образом, как мы видим, необходимость проведения реформы давно назрела, Россия нуждалась в конкретных преобразованиях, которые могли бы удовлетворить в той или иной мере практически все слои населения.

3. Подготовка судебной реформы, ее сущность.

История подготовки судебной реформы уходит своими корнями в первую половину XIX века. В 1803 году Сперанский предложил широкую программу усовершенствовании судебной системы России, получившую дальнейшее развитие во «Введении к уложению государственных законов» 1809 года. В 1821 и 1826 годах он возвращался к проектам судебных преобразований, которые поддержал В. П. Кочубей. В 1836 году II отделение императорской канцелярии и Министерство юстиции разработали новые проекты законов о судоустройстве и судопроизводстве, основанные на принципах, предложенных еще в 1827 году статс-секретарем М.А. Балугьянским, но и они не были утверждены. В 1837 году второе отделение и Министерство юстиции представили проект улучшения следственной части, этому же был посвящен доклад Д.Н. Блудова, составленный в 1844 году. Все эти документы в случае их принятия могли бы существенно улучшить судебную систему России, но, поскольку они, пусть и весьма робко, проводили некоторые буржуазные принципы, были отвергнуты.

Хотя судебная реформа, казалось бы, затрагивала лишь специфическую часть государственного механизма и всей политической системы, было очевидно, что ее нельзя провести изолированно, без решения коренных вопросов общественной жизни, в первую очередь, как это было уже отмечено, крестьянского. Если судебную реформу нельзя было провести без раскрепощения крестьян, то и это раскрепощение в свою очередь требовало, по мнению самих помещиков, преобразования судебной системы хотя бы уже потому, что освобожденные крестьяне выходили из-под юрисдикции их бывших владельцев.

Отправным моментом для подготовки судебной реформы М. Г. Коротких считает 13 ноября 1857 г. — день, когда в Государственный совет был внесен проект реорганизации гражданского судопроизводства. Думается, что этот отправной момент можно перенести на более раннее время, по крайней мере на полгода. Еще летом 1857 года император повелел представить в Государственный совет проект Устава гражданского судопроизводства, родившийся в недрах II отделения. К проекту была приложена объяснительная записка начальника II отделения графа Д.Н. Блудова, датированная 8 июня. Проект исходил из введения принципа состязательности процесса, предлагалось сократить количество судебных инстанций и обратить внимание на существенное совершенствование кадров судебных органов.

Проект Устава гражданского судопроизводства вызвал определенную реакцию, расколов высшее чиновничество на две основные группы — либералов и консерваторов. По мере того, как идеи реформы проникали в более широкие круги дворянства, эти группы пополнялись новыми единомышленниками. Либералы хотели существенной перестройки судоустройства и судопроизводства, консервато­ры лишь ограниченных изменений. Эта дифференциация переплеталась с другой: либералы видели образец для России на Западе, консерваторы звали искать новые решения на основе анализа исторического прошлого страны. Консерваторы, и прежде всего сам граф Д.Н. Блудов, боялись коренные изменений, во всяком случае глава II отделения не хотел следовать западноевропейским образцам и вводить принципы устности и гласности, непосредственности, равенства сторон в процессе, учреждать адвокатуру. На противоположных позициях стоял либерал князь П.Д. Долгорукий, направивший осенью 1857 года специальную записку императору, которую тот внимательно изучил. Поначалу Александр II разделял взгляды Блудова, а брат императора Константин Николаевич присоединился к либеральному лагерю. Он поручил князю Д.А. Оболенскому дать заключение на проект Блудова, Оболенский составил документ — «Замечания на проект нового судопроизводства в России», ставший достоянием общественности и получивший широкий резонанс. В нем резко критиковалось как существующее положение, так и сам проект. В 1858 году дискуссия о судебной реформе вышла за стены высоких чиновничьих кабинетов и перешла на страницы журналов и иных изданий. Обсуждение затянулось на 2 года и увенчалось победой либеральных настроений: проект Устава гражданского судопроизводства был отклонен. Но уже в ходе этого процесса, рождались новые веяния. 8 сентября 1858 года не кто иной, как сам Д. Н. Блудов подал императору доклад «Об установлении присяжных стряпчих», по сути об учреждении адвокатуры. Вопрос об адвокатуре был предметом ожесточенных споров. Судебное представительство известно на Руси с давних времен. Однако настоящей адвокатуры у нас не было никогда. Это объяснялось тем, что господство следственного процесса делало фигуру адвоката практически ненужной.^[5]

Существовали лишь всякого рода ходатаи и поверенные — люди, обычно юридически неподготовленные, а порой и просто неграмотные, ставившие своей целью не помочь правосудию, а всячески запутать дело, чтобы выиграть его любой ценой. Профессия эта была малоуважаемой, непопулярной. В ходе подготовки реформы складывалось решительное мнение об упразднении такого рода судебных представителей. Вместе с тем еще со времен Екатерины II. напуганной Французской революцией, у российских императоров сложилось резко отрицательное отношение к адвокатуре. Вследствие этого новый проект Блудова надо рассматривать как серьезный поворот в сторону преодоления отрицательного отношения властей к институту адвокатуры.

И все же первым шагом в практическом проведении судебной реформы было преобразование не гражданского процесса и не адвокатуры, а прямо противоположной сферы — следствия. В мае 1860 года Государственный совет принял закон о судебных следователях, санкционированный императо­ром. Проект закона был разработан статс-секретарем Государственного совета С. И. Зарудным, специально изучившим законодательство и практику европейских государств, куда он был командирован.

Уже в ходе обсуждения в Государственном совете проекта Устава гражданского судопроизводства председатель Совета А. Ф. Орлов пришел к выводу, что, прежде чем принимать подобный устав, следует изменить систему судоустройства. Он изложил эту мысль в специальной записке и направил ее императору. Александр II согласился с Орловым, результатом чего явилось представление в Государственный совет 12 ноября 1859 г. тем же Блудовым проекта Положения о судоустройстве. В проекте содержались определенные свежие идеи, в частности большое внимание уделялось введению института мировых судей, В конце того же года, 10 декабря, начальник II отделения направил на рассмотрение и проект Устава по преступлениям и проступкам (уголовно-процессуального кодекса). Этот проект исходил из консервативных концепций, прежде всего он стремился сохранить следственный процесс.

Проекты Блудова, розданные для обсуждения заинтересованным чиновникам, подверглись критике, как справа, так и слева. Замечания рассматривались соединенными департаментами Государственного совета в течение 1860—1861 гг., но в проекты в силу сопротивления Блудова были внесены лишь небольшие изменения. Создавалась определенная кризисная ситуация. Между тем утверждение документов крестьянской реформы делало настоятельным проведение и судебной реформы. Чтобы как-то выйти из положения, подготовка документов о судоустройстве и судопроизводстве из II отделения была передана в I государственную канцелярию.

19 октября 1861 г. Д. Н. Блудов представил императору доклад, в котором подводились итоги работы, описывалось состояние дел на данный момент и высказывались предложения на будущее. Александр II утвердил программу, содержавшуюся в докладе. Была создана комиссия, в которую вошли виднейшие юристы: сотрудник I государственной канцелярии А.П. Плавский, исполняющие должность статс-секретарей Государственного совета Н.И. Стояновский и С.И. Зарудный, обер-секретарь общего собрания московских департаментов Сената К.П. Победоносцев и другие. Фактически возглавлял ее работу С. И. Зарудный. Члены комиссии были не только крупными правоведами, но и широко образованными людьми. Так, С. И. Зарудный и Н.А. Буцковский, обер-прокурор общего собрания Московских департаментов Сената, имели высшее математическое образование, Московский губернский прокурор Д А. Ровинский был ученым, писателем, почетным членом Академии художеств.

Комиссия, состоявшая в основном из единомышленников, пошла по пути, противоположному «Блудовскому». За основу была взята общая теория буржуазного судоустройства и судопроизводства и практика западноевропейского законодательства. Конечно, отцы реформы должны были считаться с российской действительностью и традициями и вводили в свои проекты определенные коррективы, но при этом старались доказать, что буржуазные институты вроде суда присяжных или адвокатуры ни в коей мере не подрывают основы самодержавия. Они предусматривали меры к тому, чтобы уберечь самодержавный строй от возможных посягательств. Так, именно в это время родилась идея замены суда присяжных по государственным преступлениям судом сослов­ных представителей.

Единомыслие членов комиссии не исключало оживлённых споров между ними. Определенные дебаты вызвала, например, проблема выборности судей. Было высказано серьезное возражение против этого принципа, который ставит судью в зависимость от избирателей. Предлагалось ввести назначение, соединенное с несменяемостью судей, что в сочетании с предлагаемыми высокими должностными окладами сделало бы их в достаточной мере независимыми от внешних влияний.^[6]

Результатом работы комиссии стали «Основные положения преобразования судебной части в России», в апреле 1862 года представленные императору. По его повелению документ был передан на рассмотрение соединенных департаментов законов и гражданских дел Государственного совета. «Основные положения» рассматривались с 28 апреля по 30 июля и со 2 по 4 сентября 1862 г. сначала соединенными департаментами, а затем в расширенном заседании Государственного Сената.

29 сентября 1862 г. «Основные положения» были утверждены императором. Еще при завершении работы Государственного совета обсуждался вопрос, следует ли довести до общественности результаты его деятельности. Вопрос непростой, поскольку до сих пор в России было принято готовить законопроекты в тайне. Победили сторонники гласности, и Александр II предписал опубликовать «Основные положения» в печати. Таким образом, прогрессивные черты предполагаемой реформы были дополнены и новым способом работы над ней.

«Основные положения преобразования судебной части в России» состояли из трех частей, посвященных соответственно судоустройству, гражданскому и уголовному судопроизводству. В них фиксировались такие новые институты, как отделение суда от администрации, выборный мировой суд, приток всесословный, присяжные заседатели в окружном суде, адвокатура, принцип состязательности. Новый статус приобре­ла прокуратура. Ее права ограничивались, но зато прокурор становился стороной в процессе, и не только в уголовном, но и в гражданском.

Прогрессивные идеи пронизывали и процессуальную часть «Основных положений». Закреплялся принцип осуществления правосудия только судом, принцип гласности судебного разбирательства, отменялась система формальных доказательств, упразднялся институт оставления в подозрении, утверждалась двухинстанционность уголовного процесса и прочее. Вместе с тем, сохранялись некоторые не вполне демократические институты: особый порядок рассмотрения дел по государственным преступлениям, некоторые элементы сословности при отмене ее в принципе и другие.

В гражданском судопроизводстве много внимания уделялось мировому суду. Перед ним ставились задачи в первую очередь по примирению сторон, благо дела, ему подсудные, были не слишком крупными. Более серьезные иски разбирал окружной суд. В гражданском процессе большое место занимал принцип диспозитивности, хотя в определенных случаях предусматривалось и участие прокурора.

27 сентября 1862 г. император утвердил доклад государственного секретаря В.П. Буткова, содержавший план дальнейших работ по судебной реформе. Подготовка проектов должна была вестись теперь Государственной канцелярией, но в комиссию кроме работников канцелярии включались также представители II отделения и Министерства юстиции. Буткову было дано право привлекать и других работников, поскольку срок представления проектов был установлен весьма жесткий — всего полгода. В комиссию вошли авторы «Основных положений» и лучшие юридические умы того времени со всей России. Помимо постоянного состава в ней участвовали различные эксперты — от университетских профессоров до полицейских чиновников. Больше того, комиссия открыто обратилась к общественности с просьбой оказать ей содействие в работе. Руководил деятельностью комиссии практически опять же С. И. Зарудный. Подготовленные проекты рассмат­ривались и в Государственном совете в мае — июле 1864 года и были утверждены императором 20 ноября 1864 г.^[7]

Документы судебной реформы включают в себя четыре закона. Один из них посвящен судоустройству, два — процессу, гражданскому и уголовному, и один новый, отсутствовавший в «Основных положениях», — Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями – кодекс материального права, содержавший нормы о небольших уголовных и административных правонарушениях. В целом же судебные уставы исходили из принципов и идей, заложенных в «Основных положениях».

Таким образом, судебная реформа в корне изменила судоустройство, процессуальное и отчасти материальное право Российской империи. Она отделила судебные органы от административных и законодательных. Был введен суд присяжных. О демократичности этого института говорит то, что на практике присяжными стали в основном крестьяне, в том числе и небогатые. Впервые была учреждена настоящая адвокатура. Она стала весьма престижной к высоко оплачиваемой сферой деятельности, которой не брезговали заниматься даже титулованные особы (например, князь А.И. Урусов), получавшие высочайшие гонорары не только за уголовные, но и за гражданские дела. Была реорганизована и прокуратура освобождения от функции общего надзора и сосредоточившаяся на работе в суде. Впрочем, если в уголовном процессе роль прокурора возросла, то в гражданском она уменьшилась (а на практике была еще меньше). Исследователи установили, что за 50 лет было не отмечено ни одного прокурорского протеста но гражданским делам.

Был учрежден также институт судебных следователей, независимых и от полиции, и от прокуратуры, числящихся при окружных судах. До реформы, как известно, предварительное расследование находилось целиком в руках полиции.^[8]

В процессуальном праве победили принципы состязательности, гласности, устности.

Важная страница истории судебной реформы — практическое создание новых судебных органов и организация их деятельности, то есть проведение судебной реформы в различных регионах страны. Это не был акт простого технического свойства. В ходе реализации судебных уставов проявилось подлинное отношение к ним правительственных кругов, их всемерное желание ограничить демократические институты и сузить сферу их применения.

Подготовительные работы по созданию новых судебных учреждений начались еще до утверждения уставов. В конце сентября 1864 года царю были представлены две записки о порядке введения документов реформы — председателя Государственного совета князя П.П. Гагарина и министра юстиции Д.Н. Замятнина. Записка Гагарина отражала позицию реакционных правительственных верхов, крепостников, которые в свое время противились включению в судебные уставы новых институтов — суда присяжных, права на защиту, гласности, несменяемости судей и других. Теперь эти люди стремились всячески оттянуть введение новых судебных учреждений, превратить процесс реорганизации суда в длительную процедуру, по возможности, исключая из него наиболее демократические положения. Гагарин настаивал на введении новых судов по частям — отдельно мировые суды, а затеи только общие судебные установления. Это был фактически план саботажа судебной реформы, предполагавший затянуть введение судеб­ных уставов на несколько десятилетий. Записка Замятнина отражала взгляды буржуазно-либеральных кругов и чиновного дворянства, связанного с буржуазией, заинтересованных в быстром и повсеместном введении в жизнь судебных уставов в полном объеме, установлении новых судебных порядков, столь необходимых для развивающихся в стране капиталистических отношений. В сложившейся ситуации, Императором была выбрана линия постепенности, и 19 октября 1865 г. им было утверждено «Положение о введении в действие судебных уставов». Проведение реформы затянулось на 35 лет. Официальным актом о ее завершении являлся специальный указ, который был издан 1 июля 1899 г.

4. Структура и особенности новой судебной системы.

4.1 Мировая юстиция

Согласно Уставам мировая юстиция состояла из двух органов – единоличного мирового суда и съезда мировых судей, кроме того, мировые судьи подразделялись на участковых и почетных. Должность мирового судьи считалась общественной службой.

Участковый мировой судья должен был отправлять юстицию в своем участке, а это означало, что ему подсудны: только дела этого участка и правосудие он может отправлять только в его пределах. Первоначальное распределение участков производилось общим собранием судей при первичном избрании мирового судьи и сохраняло силу на весь период нахождения его в должности. Прикрепленный таким образом к участку мировой судья имел время для изучения его нужд, ознакомления с обывателями, что было крайне важно для успешного отправления правосудия. Мировой судья обязан был лично принимать жалобы и прошения, как письменные, так и устные, везде и во всякое время, и не вправе был отказывать в принятии бумаг под предлогом несвоевременности их подачи, ни возлагать принятие их на письмоводителя или полицию.

Другой «эшелон» мировой юстиции составляли почетные мировые судьи. Должность почетного мирового судьи вводилась, как утверждалось, для «облегчения исполнения многочисленных обязанностей участкового мирового судьи и, в особенности, для того, чтобы лица, заслуживающие полного доверия и уважения, не лишались возможности содействовать охране порядка и спокойствия». Почетные мировые судьи не имели постоянного участка, не получали жалования, но наделялись одинаковыми правами с участковыми мировыми судьями и могли заменять их во время отсутствия или решать дела при добровольном обращении к ним обеих сторон.^[9]

Общими условиями для вступления в должность мирового судьи были: российское подданство, 25-летний возраст, мужской пол, нравственная безупречность. Но помимо этого законодателем были установлены и иные требования, которым должен был соответствовать кандидат на должность мирового судьи в виде различных цензов, таких как: имущественного, образовательного, а так же требование в виде необходимости проживания на территории избрания. В большинстве своем эти цензы были вполне приемлемыми, исключение составлял разве что имущественный ценз, к тому же существовала реальная возможность их обхода.

«Местный» ценз требовался для того, что бы мировым судьей был избран человек знакомый с нравами, обычаями и людьми на той территории, на которой ему предстояло осуществлять свою деятельность. Вводя имущественный ценз, составители уставов основывались на том, что «известная доля независимости составляет одно из первых и главнейших условий всякого судьи». Для мирового судьи это в особенности необходимо, потому что: «участковым мировым судьям назначался оклад содержания гораздо меньший, чем коронным судьям, а почетные мировые судьи отправляли свои полномочия совершенно безвозмездно. При единоличном характере своей должности, при множестве самых разнообразных занятий, при множестве лиц, с которыми мировой судья должен будет входить в постоянное соприкосновение, ему чрезвычайно трудно будет устоять против разного рода влияний или даже искушений, если он по материальному своему состоянию будет находиться в положении близком к нужде».

Для соответствия требованиям имущественного ценза: в уездах необходимо было иметь не менее 400 десятин земли, либо другую недвижимость на сумму не менее 15 тыс. руб., в городах – столицах – не менее 6 тыс. руб., в прочих городах – не менее 3 тыс. руб. Преодолеть поставленную планку было нелегко даже обеспеченным кандидатам в мировые судьи. Известны случаи, когда в одном уезде «не смогли избрать ни одного мирового судью – не набирали ценза». Более того, доходило и до прямого мошенничества: закон обходили путем приобретения фиктивных титулов. Отчасти спасало то, что этот ценз был нестрогим. Имущество могло принадлежать и не самому лицу, а, к примеру, его жене. В отношении образовательного ценза закон также проявлял лояльность к кандидатам, довольствуясь окончанием курса в средних учебных заведениях, либо не менее трех лет службы в судебных органах. Но и это требование не являлось необходимым в случае, если кандидат на пост мирового судьи не менее трех лет занимал должность, при исполнении которой мог приобрести практические сведения в производстве судебных дел. Кроме этих условий для должности мирового судьи было сделано еще одно специальное запрещение: принимать на себя звания мирового судьи не мог священнослужитель и церковный причетник.

Должность мирового судьи была выборной. Срок службы избранного мирового судьи составлял три года. Составители Уставов сочли необходимым обеспечить несменяемость только для должностей судейского звания в общих судебных местах, заменив ее для мировых установлений «срочной несменяемостью, обеспечиваемой лишь на трехлетний период». Мировой судья избирался всеми сословиями в совокупности, и утверждался правительством. Выборы проводились на уездных земских собраниях, а в столицах – в городских думах.

Но выборный порядок замещения должности мирового судьи не везде получил свое воплощение. Так, в Астраханской и Оренбургской губерниях, мировой судья назначался по представлению министра юстиции; в Варшавском, Тифлисском округах, в Северо-Западных губерниях, Прибалтийском крае и некоторых других местностях - министром юстиции единолично или по согласованию с местным генерал-губернатором. Все это скорее можно рассматривать как исключения, нежели считать правилом. Мировой судья все же являлся выборным.

К компетенции мировых судей относились дела, предусмотренные специально для них составленным Уставом о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. Если деяние было помещено в этом кодексе и дополнениях к нему, то оно считалось подсудным мировому судье, если же в кодексе и дополнениях к нему подобное деяние не было упомянуто, в мировом суде оно не разбиралось. В гражданском судопроизводстве мировому судье были подсудны: иски по личным обязательствам и договорам до 500 рублей, иски о движимости по цене не свыше 500 рублей; иски о вознаграждении за ущерб и убытки, когда размер их не превышал 500 рублей; иски о личных обидах и оскорблениях; иски о восстановлении нарушенного владения, когда со времени нарушения прошло не более шести месяцев; иски о городских и сельских сервитутах, когда с момента нарушения прошло не более года. В сфере уголовного судопроизводства к компетенции мирового судьи были отнесены проступки, за которые предусматривались следующие наказания: выговоры, замечания и внушения; денежные взыскания не свыше 300 рублей; арест на срок не свыше 3-х месяцев; заключение в тюрьму на срок не свыше одного года. Судопроизводство в мировых судах носило устный, гласный, состязательный характер.

Мировой судья все подсудные ему дела разбирал единолично и разрешал их по внутреннему убеждению, основанному на совокупности обнаруженных обстоятельств.

Мировой суд пользовался популярностью у простого народа, туда обращались с жалобами на притеснения и обиды, на мелкие кражи и мошенничество, которые раньше оставались вне поля зрения правоохранительных органов. Это объяснялось рядом обстоятельств. Прежде всего, их доступностью, отсутствием обременительных формальностей и быстротой разрешения дел. Производство в мировых судах было освобождено от сборов, установленных в общих судах. Прошения принимались в любой час, где бы проситель ни встречал судью и в любой форме. По гражданским делам после поступления искового заявления ответчик вызывался в канцелярию суда и знакомился с содержанием иска. При неявке ответчика судья мог разбирать дело в его отсутствии. Неявка истца влекла прекращение дела. Рассмотрение уголовных дел в мировом суде проходило также упрощенно, без производства предварительного расследования путем «простого устного разбора». По возможности дело должно было быть закончено в одно заседание. Все решения мирового судьи ввиду возможных ошибок и неправильностей могли быть обжалованы.

Уездный съезд мировых судей, как вторая инстанция, действовал коллегиально в составе не менее трех судей. Он рассматривал дела по жалобам на решения и приговоры мировых судей в апелляционном порядке, то есть по существу, в полном объеме, с вызовом свидетелей, привлечением дополнительных доказательств и принятием нового решения.

Вцелом, мировые суды составили учреждения, обособленные от общих судов, однако связь с ними имелась в лице кассационных департаментов Сената, до которых могли доходить дела мировой юстиции.

Созданный с целью упрощения судебной системы, приближения правосудия к населению, мировой суд воплотил в себе и иные идеалы суда – равенство всех сословий, независимость, доступность. Даже за время своего недолгого существования он смог привнести в народную жизнь право как факт на место права существовавшего как мертвая буква закона.^[10]

4.2. Система «общих» судов.

В состав общих судебных органов входили окружные суды, судебные палаты и Правительствующий сенат. Окружные суды образовывались обычно на территории нескольких уездов с учетом численности населения и объема работы. Председатели и члены этих судов назначались императором, по представлению министра юстиции, который, представляя к назначению кандидатов, должен был считаться с мнением общего собрания судей того суда, где предстояло работать назначаемому. К претендентам на судейские должности по закону предъявлялись жесткие и многочисленные требования как образование, стаж работы, наличие определенного имущества, безупречность репутации и так далее. Срок полномочий для судей этого уровня не устанавливался.

В составе окружных судов образовывались, в зависимости от количества судей, присутствия, в некоторых крупных судах таких присутствий было несколько, кое-где шесть и более. Окружной суд состоял из гражданского и уголовного отделения, а уголовное отделение состояло из двух частей – коронного суда и суда присяжных заседателей. В заседаниях участвовало не менее трех коронных судей (председатель и два члена). Им было подсудно большинство дел, отнесенных к компетенции общих судебных установлений – дела, изъятые из ведомства мировых судов. К основному их полномочию относилось рассмотрение уголовных и гражданских дел по первой инстанции. Иногда окружным судам приходилось выступать в роли второй инстанции по отношению к съездам мировых судей и проверять законность выносившихся ими судебных решений. Для проведения предварительного следствия при окружных судах имелись судебные следователи, которые должны были действовать в тесном контакте с полицией. Судебный следователь мог поручить полиции производство дознания, сбор необходимых сведений.^[11]

Взависимости от особенностей конкретного дела, опасности и сложности преступления закон предусматривал возможность образования коллегий в разных составах. В одних установленных законом случаях дела рассматривались в окружных судах коллегиями в составе трех профессиональных судей, в других - профессиональными судьями с участием сословных представителей, а в третьих - профессиональными судьями с участием присяжных заседателей.

Суд с участием сословных представителей – суд сословных представителей – был одним из весьма наглядных проявлений непоследовательности судебной реформы 1864 года. «Замахнувшись» на множественность судов, создавшихся для «обслуживания» дворян, купцов, ремесленников, крестьян и других сословий, власти не решились полностью изолировать суды от влияния сословных интересов. Были выделены категории преступлений, рассмотрение дел, о которых ставилось под контроль представителей основных сословий. К таким преступлениям относились, например, дела о государственных преступлениях, о «преступлениях по должности».^[12]

При их разбирательстве к профессиональным судьям присоединялись предусмотренные законом четыре сословных представителя - губернский и уездный предводители дворянства, городской голова и волостной старшина, допускалось некоторое изменение такого состава сословных представителей: в рассмотрении дела мог участвовать не сам губернский предводитель дворянства, а кто-то другой, кому доверялось выполнить эту миссию от имени дворянского собрания. Сословные представители участвовали в вынесении приговоров, пользуясь теме же правами, что и профессиональные судьи: при постановлении приговоров они заседали все вместе и все вместе решали вопрос как о том, виновен ли данный подсудимый в совершении преступления, в котором его обвинили, так и о том, подлежит ли он наказанию, а если подлежит, то какому. Рассмотрение уголовных дел с участием сословных представителей осуществлялось не только в окружных судах, но и в судах других инстанций общих судебных установлений - в судебных палатах и Правительствующем сенате.

Суд с участием присяжных заседателей - суд присяжных - значительно более прогрессивное явление для того времени, чем суд с участием сословных представителей. При рассмотрении конкретных дел этот суд состоял из трех судей-профессионалов и 12 присяжных заседателей. Последними могли стать российские подданные, которые отвечали установленным законом требованиям, таким как возраст, состояние здоровья, знание русского языка, обладание земельным наделом размером не менее 100 десятин или другим недвижимым имуществом стоимостью от 500 до 2 тыс. руб. или же получать жалованье либо доход от 200 до 500 руб. в год и так далее. Специально образовавшиеся комиссии, во главе которых стоял представитель дворянства, заблаговременно составляли списки всех, кто в данной местности мог быть вызван в суд в качестве присяжных, кандидаты утверждались губернатором. Из крестьян в списки присяжных заседателей вносились только члены волостных судов, волостные старшины и сельские старосты. Закон специально оговаривал, что ни учителя народных школ, ни лица, находящиеся в услужении у частных лиц (рабочие и другие категории), в списки не вносятся. В соответствии с утвержденным губернатором общим списком присяжных заседателей составлялись годовой и месячный списки. Председатель окружного суда составлял сессионный список присяжных заседателей. Такой сложный подбор присяжных заседателей обеспечивал участие в суде благонамеренных и в основном состоятельных людей. Председательствовавший судья и приглашавшийся для этого священник приводили их к присяге – отсюда их наименование. Дав присягу, они начинали участвовать в разбирательстве дела.

Основной функцией присяжных того времени было принятие решения по вопросу о том, виновен или невиновен подсудимый в совершении преступления, в котором его обвиняли. В случае признания подсудимого виновным они могли высказать свое суждение относительно того, заслуживает или не заслуживает он снисхождения при определении меры наказания. Другими словами, судьи - профессионалы и присяжные заседатели принимали свои решения раздельно. Приговор окружного суда с участием присяжных заседателей считался окончательным и мог быть обжалован (или опротестован прокурором) только в кассационном порядке. Рассмотрение уголовных дел с участием присяжных допускалось только в окружных судах. Суду присяжных заседателей были подсудны дела о преступлениях или проступках, наказания за которые выносились в форме ограничения или лишения прав состояния.

Закон подробно определял все стадии рассмотрения дел в окружном суде, права сторон (и их равенство в процессе), порядок ознакомления с доказательствами и их оценки (суд должен был оценивать доказательства свободно по внутреннему убеждению, основанному на обстоятельствах дела). Обвинение в суде поддерживал прокурор, защиту осуществлял ил сам подсудимый, или защитник (присяжный или частный поверенный).

Судебные палаты - вышестоящие по отношению к окружным судам инстанции.

Создавались они, как правило, на территориях нескольких губерний. Председатели и члены этих судов тоже назначались царем. Требования к тем, кто хотел занимать такую должность, во многом совпадали с требованиями, предъявлявшимися к кандидатам в окружные судьи.

К основным функциям судебных палат относились:

- принятие решений о предании суду, в том числе иногда и по делам, рассматривавшимся в окружных судах с участием присяжных;

- разбирательство по первой инстанции дел о государственных преступлениях, «преступлениях по должности», и о некоторых преступлениях против веры. Обычно в эти суды попадали чиновники так называемого среднего уровня;

- проверка в апелляционном порядке обоснованности и законности решений окружных судов по гражданским делами, их приговоров, вынесенных по уголовным делам без участия присяжных заседателей, или сословных представителей.

По первой инстанции в судах этого уровня решения и приговоры выносились, как правило, профессиональными судьями. Для некоторых случаев закон допускал или считал обязательным участие сословных представителей, то есть к членам уголовного департамента присоединялись губернский предводитель дворянства той губернии, где была учреждена палата, один из уездных предводителей дворянства, один из городских голов и один из волостных старшин. Участие присяжных не предусматривалось. Производство дознания по государственным преступлениям велось, как правило, жандармерией, предварительное следствие – одним из членов судебной палаты. Правительствующий сенат венчал вершину пирамиды общегражданских судов. В его составе было два кассационных департамента – по гражданским и уголовным делам. Они и выполняли судебные функции, которыми являлись:

- рассмотрение дел о наиболее опасных преступлениях по первой инстанции с участием или без участия представителей;

- проверка в апелляционном порядке обоснованности и законности приговоров, вынесение без участия сословных представителей судебными палатами или судьями самого Сената;

- проверка в кассационном порядке законности решений и приговоров всех указанных выше судебных инстанций, в том числе приговоров, вынесенных с участием присяжных заседателей или сословных представителей, в таком порядке не могли проверяться лишь приговоры сенаторов, поставленные без участия сословных представителей.

Обособленное место среди общих судебных установлений занимал Верховный суд.^[13]

Он образовывался каждый раз для рассмотрения конкретных уголовных дел чрезвычайной важности, о преступлениях, совершенных министрами или лицами, приравненными к ним, членами Государственного совета, а также о посягательствах на жизнь царя или персон царской фамилии. В качестве его членов назначались руководители департаментов Государственного совета и основных подразделений Сената. Председательствовал в нем председатель Государственного совета. Приговоры этого суда обжалованию не подлежали. Они могли быть изменены или отменены только царскими актами помилования.

5. Прокуратура и Адвокатура после реформы.

Серьезным изменениям подвергся и статус прокуратуры в период судебной реформы 1864 года. После судебной реформы прокуратура освободилась от функции общего надзора, ее деятельность ограничивалась только судебной сферой. Если до судебной реформы прокурор должен был выступать в суде «как взыскатель наказания и вместе с тем защитник невинности», то теперь главной его задачей становился надзор за дознанием и следствием и поддержание государственного обвинения в суде. Новая прокуратура создавалась при судах.

Принято считать, что её функции в тот период были сведены лишь к деятельности, связанной с уголовным преследованием. Действительно, судебными уставами 1864 года должность прокуроров предусматривалась только при судебных учреждениях. Хотя авторы судебных уставов 1864 года ограничили диапазон прокурорского надзора делами «судебного ведомства», контролем за следствием и дознанием, на практике власти вынуждены были найти эквивалент «общенадзорной» функции, сделав прокуроров полноправными членами губернских административных комитетов – властных контрольно-надзорных органов. Более того, уже после введения судебных уставов в действие прокуроры продолжали осуществлять «общенадзорные» функции за рамками судопроизводства по целому ряду направлений административно-управленческой деятельности.^[14]

Должности прокурора судебной палаты и его товарищей учреждались в соответствии с судебными уставами. Организация прокуратуры строилась на принципах строгой иерархичности, единоначалия и взаимозаменяемости в процессе. Прокурорский надзор осуществлялся под высшим руководством министра юстиции как генерал-прокурор. Обер-прокуроры Сената и прокуроры судебных палат непосредственно подчинялись генерал-прокурору, прокуроры окружных судов действовали под руководством прокуроров судебных палат. Число товарищей прокурора и распределение их обязанностей зависели от размеров судебного округа. Безусловно, прокуроры находились в гораздо большей зависимости от правительства и в силу их прямого подчинения министру юстиции, и потому, что на них не распространялся принцип несменяемости. Прокуратура ни в первые годы своего существования, ни в последствии не была подвержена коррупции. Первое поколение работников прокуратуры немногим уступало своим коллегам - противникам – адвокатам и в соблюдении норм судебной этики, и в стремлении установить в деле истину, а не доказывать вину подсудимого, во что бы то ни стало.

Одним из наиболее впечатляющих итогов судебной реформы 1864 года оказалось создание мощной независимой адвокатуры. Судебная реформа 1864 года создала совершенно новую профессиональную группу, которая окажется очень важной для будущего Российской империи. Речь идет об присяжных поверенных - адвокатах. Органами адвокатского самоуправления стали общее собрание и советы присяжных поверенных. Присяжные поверенные были объединены в присяжную адвокатуру – коллегию адвокатов, членами которой могли быть лица, достигшие 25-летнего возраста, имеющие высшее юридическое образование и пять лет судебной практики в качестве чиновника судебного ведомства или помощника присяжного поверенного. В задачи адвокатуры помимо защиты по уголовным делам входило представительство сторон в гражданском процессе и оказание иной юридической помощи населению, включая бесплатные консультации для бедных. Сами же присяжные поверенные занимались частной практикой. Адвокаты имели помощников - как правило, начинающих юристов, которые объединялись в соответствующие комитеты. Объединения присяжных адвокатов были основаны, к сожалению, только в трех городах Российской империи, в Санкт - Петербурге, Москве и Харькове. Кроме присяжных поверенных и их помощников существовали «второсортные» адвокаты – частные поверенные, которые не были объединены в какую-либо организацию и существовали при судах, выдавших им свидетельства на ведение судебных дел. Профессия адвоката приобрела в результате обострения внутриполитического положения и в связи с усилением давления полиции и цензуры, особый политический и социальный вес, так как в рамках заключительной речи перед судом можно было сказать значительно больше чем в общественности. Из-за риторики блестящих адвокатов они имели особый авторитет в России. Судебные процессы, которые носили политический характер и в которых принимали участие знаменитые адвокаты, становились общественными событиями первого ранга.

Адвокатура имела огромное значение в качестве «охранника законов», а так же третья сторона участников процесса. Они были одной из немногих профессиональных групп с четким интересом соблюдения государственности. Кроме того, судебные залы были в России единственным местом, где постоянно защищалось право свободы слова. Между обвинением и защитой происходили публичные состязания в правильном понимании и применении закона.

Таким образом, судебная реформа создала не только новый суд, но и новую систему правоохранительных органов, более того, новое понимание и представление о законности и правосудии.^[15]

Заключение

Рассмотренная нами Судебная реформа имела прогрессивное значение, так как новая судебная система заменила собой крайне раздробленную систему судов (суды по сословиям, по роду дел, с множеством инстанций, где дела велись на основе инквизиционного процесса, при закрытых дверях, следственные функции осуществляла полиция и так далее). Данная судебная реформа способствовала либерализации общественной жизни, стала шагом на пути к правовому обществу. Судебная система России в результате приблизилась к стандартам западной юстиции, позволила выделится таким крупным юристам как А.Ф. Кони, Ф.Н. Плевако, В.А. Маклаков и многим другим. Но вместе с тем, реформа осталась незавершенной, новая судебная система вводилась не на всей территории страны, ее предварение в жизнь заняло многие годы, кроме того, она вступала в определенное противоречие с существовавшим политическим строем.^[16]

Кроме того, значение судебной реформы 1864 года умалялось рядом положений судебных уставов: изъятием некоторых категорий дел из компетенции суда присяжных, сохранением системы поощрений судей местными администрациями, которые представляли их к очередным чинам и орденам и так далее.

С 70-х годов в период реакции началось отступление от провозглашенных принципов.

Судебная реформа была подвергнута коренному пересмотру ранее других реформ 60-х годов. В 1866 году из ведения суда присяжных были изъяты дела о печати; законом 19 мая 1871 года были утверждены Правила о порядке действия членов корпуса жандармов по исследованию преступлений, передавшие дознание по делам о государственных преступлениях в ведение жандармерии. 7 июня 1872 года была принята новая редакция раздела о судопроизводстве по государственным преступлениям «Устава уголовного судопроизводства», закрепившая создание Особого присутствия правительствующего Сената (с участием сословных представителей) для рассмотрения этой категории дел законом от 9 мая 1878 года «О временном изменении подсудности и порядка производства дел по некоторым преступлениям» был резко сокращен круг дел, рассматривавшихся судом присяжных; законами от 9 августа 1878 года и 8 апреля 1879 года рассмотрение дел о государственных преступлениях и особо опасных преступлениях против порядка управления было передано военным судам. Принятое 14 августа 1881 года «Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» еще более расширило компетенцию военных судов и сузило круг процессуальных гарантий в общих судебных установлениях. Завершением судебной «контрреформы» явилась судебно-административная реформа 1889 года.^[17]

Вместе с тем, несмотря и на плюсы и на минусы данной реформы, нельзя не признать, что она являлась крайней необходимостью, была достаточно прогрессивной для своего времени, и в конечном счете, сдвинула с мертвой точки развитие судебной системы России.

Библиография.

1. Виленский Б.В. Российское законодательство X – XX веков/ Б.В. Виленский. – М.: Юридическая литература, 1985.- Т.8.- С.3-35

2. Виленский Б.В. Судебная реформа и контрреформа в России/ Б.В. Виленский. – Саратов, 1990.-С.94-130

3. Зайончковский П.А. Российское самодержавие в конце XIX столетия/ П.А. Зайончковский – М.: Мысль, 1970.- С.234-247

4. Коротких М.Г. Самодержавие и судебная реформа 1864 года в России/ М.Г. Коротких – Воронеж, 1989.-С. 12-159

5. Мельник В.В. Роль суда, государственного обвинителя и защитника в состязательном судопроизводстве/ В.В Мельник, А.М. Шмелева. – Журнал российского права, 2001. – №2. – С.150-158

6. Умрихин А.В. Из истории мировой юстиции в России/ А.В. Умрихин. – Политика и право, 2001. – №2. – С.35-42

7. Титов Ю.П. История государства и права России/ Ю.П. Титов. – М.: Учебное пособие, 1997. – 254 с.

8. Исаев И. А. История государства и права России: – М., Учебное пособие, 1996. – 190с.

9. Исаев И. А. Политико-правовая утопия в России (конец XIX – начало ХХ века). – М., Учебное пособие, 1991. – 137с.

10. Титов Ю.П. Хрестоматия по истории государства и права России/ Ю.П. Титов. – М., 1977. – 472 с.

11. Чистяков И.О. Российское законодательство X – XX веков/ И.О. Чистяков. – М.: Юридическая литература, 1985. – Т.3. – С.102-151

12. Чистяков И.О. История отечественного государства и права/ И.О. Чистяков. – М., 1998. – Ч.1. – 275 с.

1. Коротких М.Г. Самодержавие и судебная реформа 1864 года в России/ М.Г. Коротких – Воронеж, 1989.-С. 12-159 ↑

2. Титов Ю.П. История государства и права России/ Ю.П. Титов. – М.: Учебное пособие, 1997. – 254 с. ↑

3. Виленский Б.В. Судебная реформа и контрреформа в России/ Б.В. Виленский. – Саратов, 1990.-С.94-130 ↑

4. Кони А.Ф. Отцы и дети судебной реформы, с. III. ↑

5. Виленский Б.В. Российское законодательство X – XX веков/ Б.В. Виленский. – М.: Юридическая литература, 1985.- Т.8.- С.3-35 ↑

6. Виленский Б.В. Российское законодательство X – XX веков/ Б.В. Виленский. – М.: Юридическая литература, 1985.- Т.8.- С.3-35 ↑

7. Зайончковский П.А. Российское самодержавие в конце XIX столетия/ П.А. Зайончковский – М.: Мысль, 1970.- С.234-247 ↑

8. Умрихин А.В. Из истории мировой юстиции в России/ А.В. Умрихин. – Политика и право, 2001. – №2. – С.35-42 ↑

9. Умрихин А.В. Из истории мировой юстиции в России/ А.В. Умрихин. – Политика и право, 2001. – №2. – С.35-42 ↑

10. Исаев И. А. История государства и права России: – М., Учебное пособие, 1996. – 190с. ↑

11. Титов Ю.П. Хрестоматия по истории государства и права России/ Ю.П. Титов. – М., 1977. – 472 с. ↑

12. Чистяков И.О. История отечественного государства и права/ И.О. Чистяков. – М., 1998. – Ч.1. – 275 с. ↑

13. Чистяков И.О. Российское законодательство X – XX веков/ И.О. Чистяков. – М.: Юридическая литература, 1985. – Т.3. – С.102-151 ↑

14. Мельник В.В. Роль суда, государственного обвинителя и защитника в состязательном судопроизводстве/ В.В Мельник, А.М. Шмелева. – Журнал российского права, 2001. – №2. – С.150-158 ↑

15. Мельник В.В. Роль суда, государственного обвинителя и защитника в состязательном судопроизводстве/ В.В Мельник, А.М. Шмелева. – Журнал российского права, 2001. – №2. – С.150-158 ↑

16. Исаев И. А. Политико-правовая утопия в России (конец XIX – начало ХХ века). – М., Учебное пособие, 1991. – 137с. ↑

17. Большая Советская Энциклопедия. т.25 ↑