Ирина Эланс

Автор который поможет с любыми образовательными и учебными заданиями

Японская культура. 3

Введение

История и культура тесно связаны друг с другом, во многом история определяет культуру страны. Японский архипелаг принял нынешние очертания 10 000 лет назад. Последующие 8 000 лет длилась эра Йомон, когда жили первобытные охотники-собиратели. Они со временем образовали одно племя. Возделывание риса пришло из Евразии в 300 году до нашей эры в Яйойский период. Считается, что японская национальность сформировалась в период Ямато около третьего века нашей эры. Согласно преданию, Японская империя возникла в 660 г. до нашей эры, когда на престол взошел первый японский император Дзимму. В течение первого тысячелетия (с 660 года до нашей эры) Япония развивалась под влиянием Кореи и Китая, имевшим более высокий уровень цивилизации. В 604 году принц Шотоку принял первую Конституцию. В VII веке из Кореи в Японию пришел буддизм, ставший впоследствии государственной религией страны. В начале восьмого века (период Нара) первой столицей стал Нара, а затем Киото. С XII по XIX век страной правил военный класс самураев. С XII века в стране фактически установился военный режим и Японией правили сегуны (военный диктаторы). В XV веке в Японии разразилась гражданская война, длившаяся 100 лет. В XVII веке к власти пришел Токугава Иэясу и объявил режим изоляции на 200 лет, когда отношения продолжались только с Китаем и Нидерландами. Но с приездом в 1853 году американского командора Мэттью Перри Япония начинает налаживать отношения с Америкой и Европой. Господство сегунов продолжалось до 1867 года, когда последний сегун Токугава Есинобу передал власть императору Муцухито (Мэйдзи). Хотя португальцы и голландцы имели торговые отношения с Японией еще в XVI-XVII веках, они были весьма незначительны, и страна оставалась фактически закрытой для иностранцев до середины XIX века, когда Соединенные Штаты Америки подписали с Японией договор. В конце XIX начале ХХ веков Япония вела несколько войн, в результате чего к 1910 году присоединила остров Тайвань, половину Сахалина и Корею. После окончания Первой мировой войны, в результате которой Японии достались острова в Тихом океане, принадлежавшие Германии, страна в 30-е годы вела несколько локальных войн с Китаем и Советским Союзом. Во вторую мировую войну императорская Япония вступила, атаковав американскую военную базу Перл-Харбор, 7 декабря 1941 года. В ходе войны японские войска оккупировали многие французские и британские колонии и протектораты в Юго-Восточной Азии. В августе 1945 года после успешных операций, проведенных войсками союзников, Япония капитулировала, а 2 сентября официально подписала акт о капитуляции. Согласно новой Конституции, принятой 3 мая 1947 года Япония лишилась права иметь регулярную армию, а император передал все законодательные полномочия парламенту. В последние годы резко обострились торговые отношения Японии с Соединенными Штатами, а в последний год и политические, связанные в первую очередь с размещением на территории страны американских военных баз. Имеются и серьезные разногласия с Россией по поводу принадлежности Курильских островов, которые Япония считает своими северными территориями. Япония является членом ООН, МВФ, ГАТТ, МОТ, Организации экономического сотрудничества и развития. Япония на сегодняшний день - это высокоразвитая в экономическом и культурном отношении страна.

1.Особенности формирования менталитета японцев. Влияние религии

Когда боги Идзанаги и Идзанами по радуге спускались с небес, чтобы отделить земную твердь от хляби, Идзанаги ударил своим богатырским копьем по зыбко колыхавшейся внизу пучине. И тогда с его копья скатилась вереница капель, образовав изогнутую цепь островов. Если взглянуть на Японию с самолета, на память приходит эта древняя легенда о сотворении страны.

Островная гряда и впрямь похожа на окаменевшие капли. Или, может быть, это караван гор, прокладывающий себе путь через бескрайнюю пустыню океана? “Путь гор” — таково одно из толкований древнего имени этой страны: Ямато.

Имя Ямато напоминает, что сотворение Японии еще не завершено. Капли, упавшие с божественного копья, еще не остыли окончательно. Вся эта дугообразная вереница островов из конца в конец вздулась волдырями вулканов. Вся эта молодая суша то и дело колышется, ходит ходуном из-за землетрясений.

Но Страна огнедышащих гор больше известна как Страна восходящего солнца, как прозвали Японию ее соседи.

Но такое имя не прижилось бы у японцев, если бы не совпадало с их собственным мироощущением. Народ этот почитал Идзанаги и Идзанами не только за сотворение Японии, но и за то, что они произвели на свет дочь Аматэрасу — лучезарную богиню солнца, культ которой составляет основу обожествления природы.

Исконная японская религия синто (то есть “путь богов”) утверждает, что все в мире одушевлено и, стало быть, наделено святостью: огнедышащая гора, лотос, цветущий в болотной трясине, радуга после грозы...

Священная книга синто, которая называется Кодзики (что значит “летопись”), состоит из легенд. В ней вовсе нет каких-либо нравственных заповедей, норм праведного поведения или предостережений против грехов. Из-за отсутствия собственного этического учения синто, пожалуй, даже не назовешь религией в том смысле, в каком мы привыкли говорить о христианстве, исламе или буддизме. Примитивный синто был порожден обожествлением природы. Японцы поклонялись предметам и явлениям окружающего мира не из страха перед непостижимыми и грозными стихийными силами, а из чувства благодарности к природе за то, что, несмотря на внезапные вспышки своего необузданного гнева, она чаще бывает ласковой и щедрой.

Именно синтоистская вера воспитала в японцах чуткость к природе, умение наслаждаться ее бесконечной переменчивостью, радоваться ее многоликой красоте.

Синто не требует от верующего ежедневных молитв — достаточно лишь присутствия на храмовых праздниках и приношений за исполнение обрядов. В быту же исповедующие синто проявляют себя лишь религиозным отношением к чистоте. Поскольку грязь отождествляется у них со злом, очищение служит основой всех обрядов. Присущее японцам чувство общности с природой, а также чистоплотность имеют, стало быть, глубокие корни.

Стране восходящего солнца долгое время удавалось быть в стороне от походов завоевателей благодаря Корейскому проливу, отделяющему страну от Азиатского материка. Впрочем, нашествие из-за морей все же произошло —правда, это было нашествие идей, а не войск; причем мостом, по которому на Японские острова устремилась цивилизация Индии и Китая, послужил буддизм.

Буддизм прижился на японской земле как религия знати, в то время как синто оставался религией простонародья. Средний японец воспринял лишь поверхностный слой буддийской философии, прежде всего идею непостоянства и недолговечности всего сущего (стихийные бедствия, которым подвержена островная страна, способствовали подобному мировоззрению).

Синто и буддизм — трудно представить себе более разительный контраст. С одной стороны, примитивный языческий культ обожествления природы и почитания предков; с другой — вполне сложившееся вероучение со сложной философией. Две столь несхожие религии мирно ужились и продолжают сосуществовать. Вместо религиозных войн сложилось нечто похожее на союз двух религий. У сельских общин вошло в традицию строить синтоистские и буддийские храмы в одном и том же месте — считалось, что боги синто надежнее всего защитят Будду от местных злых духов.

Подобное соседство приводит в недоумение: какую же религию в конце концов предпочитают японцы? На самом деле каждый японец причисляет себя и к синтоистам, и к буддистам. Чем объяснить такое сосуществование богов? Своеобразным разделением труда. Синто оставил за собой все радостные события в человеческой жизни, уступив буддизму события печальные. Если рождение ребенка или свадьба отмечаются синтоистскими церемониями, то похороны и поминания предков проводятся по буддийским обрядам. Синто оставил за собой и все местные общинные празднества, связанные с явлениями природы, а также церемонии, которыми полагается начинать какое-либо важное дело, например: пахоту или жатву, а в наше время — закладку небоскреба или спуск на воду танкера-гиганта. Единственный народный праздник, связанный с буддизмом, это “бон” — день поминовения усопших. Его отмечают в середине лета, причем отмечают весело, чтобы порадовать предков. Существует обычай поминать каждого умершего свечкой, которую пускают в плавучем бумажном фонарике вниз по течению реки.

Итак, синто наделил японцев чуткостью к природной красоте, чистоплотностью и отголосками легенд о своем божественном происхождении. Буддизм окрасил своей философией японское искусство, укрепил в народе врожденную стойкость к превратностям судьбы. Наконец, конфуцианство принесло с собой идею о том, что основа морали — это верность, понимаемая как долг признательности старшим и вышестоящим.

Священнослужитель для японцев не наставник жизни, как, скажем, для католиков, а просто лицо, исполняющее по заказу положенные обряды.

В общем, японцы народ малорелигиозный. Роль религии у них во многом заменяет культ красоты, порожденный обожествлением природы. Сочетание муссонных ветров, теплого морского течения и субтропических широт сделало Японию страной своеобразнейшего климата, где весна, лето, осень и зима очерчены чрезвычайно четко и сменяют друг друга на редкость пунктуально. Даже первая гроза, даже самый сильный тайфун приходятся, как правило, на определенный день года. Японцы находят радость в том, чтобы не только следить за этой переменой, но подчинять ей ритм жизни. Японец даже в городе остается не только чутким, но и отзывчивым к смене времен года. Он любит приурочивать семейные торжества к знаменательным явлениям природы: цветению сакуры или осеннему полнолунию; любит видеть на праздничном столе напоминание о времени года: ростки бамбука весной или грибы осенью. Японцам присуще стремление жить в согласии с природой. Японские архитекторы возводят свои постройки так, чтобы они гармонировали с ландшафтом. Цель японского садовника — воссоздать природу в миниатюре. Ремесленник стремится показать фактуру материала, повар — сохранить вкус и вид продукта. Стремление к гармонии с природой — главная черта японского искусства. Японский художник не диктует свою волю материалу, а лишь выявляет заложенную в нем природой красоту.

2.Японская эстетика: каноны красоты

Мерами красоты у японцев служат четыре понятия, три из которых (саби, ваби, сибуй) уходят корнями в древнюю религию синто, а четвертое (югэн) навеяно буддийской философией.

Слово первое — “саби”. Японцы видят особое очарование в следах возраста. Их привлекает потемневший цвет старого дерева, замшелый камень в саду или даже обтрепанность — следы многих рук, прикасавшихся к краю картины. Вот эти черты давности именуются словом “саби”, что буквально означает “ржавчина”. Саби, стало быть, это неподдельная ржавость, архаическое несовершенство, прелесть старины, печать времени.

Понятие “ваби”, подчеркивают японцы, очень трудно объяснить словами. Его надо почувствовать. Ваби — это отсутствие чего-либо вычурного, броского, нарочитого, то есть, в представлении японцев, вульгарного. Ваби — это прелесть обыденного, мудрая воздержанность, красота природы. Воспитывая в себе умение довольствоваться малым, японцы находят и ценят прекрасное во всем, что окружает человека в его будничной жизни, в каждом предмете повседневного быта. Не только картина или ваза, а любой предмет домашней утвари, будь то лопаточка для накладывания риса или бамбуковая подставка для чайника, может быть произведением искусства и воплощением красоты. Практичность, утилитарная красота предметов — вот что связано с понятием “ваби”.

Если спросить японца, что такое сибуй, он ответит: то, что человек с хорошим вкусом назовет красивым. Сибуй, таким образом, означает окончательный приговор в оценке красоты. На протяжении столетий японцы развили в себе способность распознавать и воссоздавать качества, определяемые словом “сибуй”, почти инстинктивно. В буквальном смысле слово “сибуй” означает “терпкий”, “вяжущий”. Сибуй — это первородное несовершенство в сочетании с трезвой сдержанностью. Это красота естественности плюс красота простоты. Это красота, присущая назначению данного предмета, а также материалу, из которого он сделан. При минимальной обработке материала — максимальная практичность изделия. Сочетание этих двух качеств японцы считают идеалом.

Тайна искусства состоит в том, чтобы вслушиваться в несказанное, любоваться невидимым. В этой мысли коренится четвертый критерий японского представления о красоте. Он именуется “югэн” и воплощает мастерство намека или подтекста, прелесть недоговоренности. Радоваться или грустить по поводу перемен, которые несет с собой время, присуще всем народам. Но увидеть в недолговечности источник красоты сумели, пожалуй, лишь японцы. Не случайно своим национальным цветком они избрали именно сакуру. Лепестки сакуры не знают увядания. Весело кружась, они летят к земле от легчайшего дуновения ветра. Они предпочитают опасть еще совсем свежими, чем хоть сколько-нибудь поступиться своей красотой.

Югэн, или прелесть недосказанности, — это та красота, которая лежит в глубине вещей, не стремясь на поверхность. Ее может вовсе не заметить человек, лишенный вкуса или душевного покоя. Считая завершенность несовместимой с вечным движением жизни, японское искусство на том же основании отрицает и симметрию. Мы настолько привыкли делить пространство на равные части, что, ставя на полку вазу, совершенно инстинктивно помещаем ее посредине. Японец столь же машинально сдвинет ее в сторону, ибо видит красоту в асимметричном расположении декоративных элементов, в нарушенном равновесии, которое олицетворяет для него мир живой и подвижный. Симметрия умышленно избегается также потому, что она воплощает собой повторение. Асимметричное использование пространства исключает парность. А какое-либо дублирование декоративных элементов японская эстетика считает грехом. Посуда на японском столе не имеет ничего общего с тем, что мы называем сервизом. А японцу кажется безвкусицей видеть одну и ту же роспись и на тарелках, и на блюдах, и на кофейнике, и на чашках.

3.Философские и эстетические принципы традиционного японского искусства

Япония, государство с многовековыми культурными традициями, которые за счет относительной географической обособленности страны дошли до нас в неизменном виде.

Традиционный японский театр «кабуки» за всю историю своего существования практически не изменился. Костюмы и маски персонажей представления являются самостоятельными и полноправными участниками спектакля. И сегодня в театре, помимо современных постановок можно увидеть спектакли созданные еще в восьмом веке нашей эры.

Искусство традиционного танца «буе» поражает своей красотой и лаконичностью. Каждый жест, каждое движение выверено и отточено поколениями танцоров, доведено до совершенства. Вообще японцы склонны возводить в ранг искусства любое, казалось бы повседневное занятие. Такова философия, сложившаяся веками.

Оригами - сложение фигур из бумаги стало излюбленным хобби множества европейцев.

Жители страны восходящего солнца веками учились видеть прекрасное в малом и обыденном. Мало кто из нас способен часами наблюдать за цветущим деревом, так как японцы наблюдают за цветением сакуры. С большим искусством и вкусом украшаются японцами их дом, жилище, места работы и отдыха. Элементарный толковый словарь языка дает следующее пояснение: «Икэбана - искусство ставить цветы и ветки в сосуды для цветов».

Но это слишком примитивное объяснение, на самом деле японцы вкладывают в «Икэбана» глубокий смысл. Это целая философия, свой особый способ понимания и познания окружающего мира. Характерно, что каждый цветок или веточка, на взгляд японцев, должны иметь определенное значение. Часто, например, высокая веточка означает небосвод, средняя - человека, а самая низкая - землю. Такое соединение трех веток или одну ветку с особо расположенными отростками именуют «триадой»: «небо, земля, человек», имеющей свои глубокие корни в духовной жизни народа, его философии. Истоки этой философии, нужно искать в бездонной кладези китайской мудрости. Три начала бытия, три его ипостаси, три мира, три сферы жизни - равноценные, равнозначные. Они - в вечном единстве, и в то же время каждый из них сам по себе. Они - нераздельны и в то же время неслиянны. Вот о чем говорит эта незатейливая ветка, если отростки на ней расположены так, как нужно, осмысленно, Здесь философия и эстетика.

Также важно упомянуть, что в основном произведения «Икэбана», выставляются на фоне предметов старины, произведений искусства и они, как правило, бывают небольших размеров и отличаются филигранной тонкостью, художественностью мастерства. Миниатюрность - характерная черта эстетического вкуса японцев их философского мировоззрения. Искусство «Икэбана» имеет определенное воздействие на духовную жизнь японского народа, обогащая и облагораживая эстетический вкус человека, воспитывая в нем любовь к истинной красоте искусства, расширяя возможности его любования прекрасным в жизни и искусстве, в многообразных формах его проявления.

Японская поэзия поражает своей емкостью и необычностью. Не каждому европейскому поэту удастся вместить в поэму средних размеров ту гамму чувств и образов, которые вкладывают в малые стихотворные формы мастера хокку. Японская живопись тушью, несмотря на свою одноцветность, завораживает плавностью линий и законченностью образов.

Каллиграфическая живопись в значительной мере связана с философскими и поэтическими изречениями, крылатыми словами, пословицами. Истоки каллиграфии нужно искать в великой китайской культуре, из которой кстати и вышла сама японская культура.

Обращаясь к китайской философской мысли можно понять некоторые особенности японской точки зрения на окружающий мир и умения японцев жить в нашем таком беспокойном мире.

Согласно философским воззрениям утверждается идея непостоянства в природе и бессилие человека перед ее явлениями, идея того, что все в мире образуется само собой, стихийно и вмешательство человека, его деятельность излишни.

В характере японцев, быть может как ни у какого другого народа, таится глубокое чувство привязанности к живой природе, проникновенное отношение к родной земле, какое-то обожание своих островов. Можно сказать, что именно в Японии доскональнее, чем где-либо в другой стране, изучили классическое наследство Китая, чему, конечно, в немалой степени способствовало знание иероглифики и это послужило развитием собственной, национальной школы каллиграфии, произведения которой до сих пор восхищают знатоков и ценителей прекрасного.

Наиболее загадочным и имеющим глубокий философский и эстетический смысл является ритуал «Тя-но ю» - чайный церемониал. Это строго регламентированное искусство приготовления и питья чайного напитка в присутствии гостей. Чайная церемония восходит к обычаю берущему свое начало в 7 веке, употреблять чай во время медитации в дзэн-буддийских храмах в Китае. Этот обычай получил широкое распространение в Японии с 729 года и сохраняется почти неизменным по сей день. Бытовая процедура питья чая превратилась в особый культ, в котором соединились элементы архитектуры, живописи, садово-паркового искусства. Его сущность отразилась также в различных философских концепциях, а культ чая, в свою очередь стимулировал их развитие. Чайная церемония - воплощение единства творческого начала, восприятия природы, религиозно-философского настроения и социального общения. Чайная церемония получила широкое распространение по всей Японии и во всех слоях населения, так как дзэн-буддизм проповедовал возможность достижения «просветления» любым человеком в условиях обыденной жизни. В основу чайной церемонии положены четыре принципа: гармония - единение человека с природой, упорядочение мироздания; почтение - равноправие всех участников , проявления уважения их друг к другу; чистота - очищение через соприкосновение с прекрасным; тишина - условие для медитации. Считалось, что реализация этих принципов открывает путь для достижения внутренней гармонии участников церемонии.

Ритуал чайной церемонии проводится в специально отведенном для этого месте, чаще всего в небольших домиках, расположенных в тенистых садах, чтобы суета окружающей жизни отошла на задний план и не мешала погрузиться в глубины сознания посредством медитирования. В «чайном действе» обычно участвуют: мастер чая - тот, кто заваривает чай и разливает его, и те, кто присутствуют при этом и затем пьют. Первый, жрец, свершающий действо, вторые участники действа, приобщающиеся к нему и нередко безжалостные критики. У каждого свой комплекс поведения, охватывающий и позу при сидении, и все движения, и выражение лица, и даже манеру речи.

И все же, что это такое - Чайная церемония? Как все это назвать: ритуал, церемониал, обряд? Скорее всего - особая духовная процедура. В японском и китайском языках существует нечто именуемое «путь» - понятие, имеющие многосложное значение в духовном мире японского народа, в его философии, морали, эстетики.

Таинство чайной церемонии, ее не проходящее влияние на жизнь японского народа, как его трактуют сами японцы: овладеть всеми своими духовными силами и вступить в пределы не-я, то есть погрузиться в созерцание. Добавляется также, что в сочетании с иероглифом «садиться» образуется понятие: сесть в надлежащей позе, овладеть всеми своими духовными силами и обрести познание. То есть если вы будете долгие часы сидеть неподвижно, уставившись в одну точку, и ничего при этом не думать, это будет «дзэн». Если вы не пошевельнетесь при встрече с самой большой неожиданностью, это будет «дзэн». Если вы станете свободным от всяких волнений, тревог, беспокойств, восторгов и т.д. - не в том смысле, что все это для вас не существует, а в том, что ничто не может коснуться вашего духа, смутить его спокойствие, нарушить ясность ума, это будет «дзэн». Если вы совершенно спокойно, с абсолютной легкостью, душевной ясностью и свободой пойдете на смерть, это будет «дзэн». Вот это и многое-многое другое – «дзэн».

«Путь чая» («Дао чая») создан монахами Дзэнсю, сторонниками секты «Дзэн» и по этому следование «Пути чая» – один из методов осуществления заветов этого учения.

Так что, из всего вышеперечисленного можно понять, что философские воззрения Востока, в частности Японии, составляют практически единое целое с культурой и природой.

Человеку воспитанному на западных ценностях, почти не возможно вникнуть в ту бездонную глубину философской мысли Востока, оценить всю ее красоту и многогранность. Западный человек впервые столкнувшийся с культурой востока, с его философией, зачастую видит в них только внешнюю, экзотическую сторону, не видя и не ощущая самого главного, что она содержат в себе глубочайший смысл, смысл понимания и познания жизни.

4.Особенности быта японцев

Японский дом — настолько самобытное сооружение, что трудно сказать, кто на кого повлиял: то ли обитатель этого жилища выразил через него свою жизненную философию, то ли, наоборот, дом сформировал своеобразные привычки тех, кто в нем живет.

Традиционный японский дом — это навес, причем навес над пустым пространством. Это прежде всего крыша, опирающаяся на каркас из деревянных стропил и опор. Здесь нет ни окон, ни дверей в нашем понимании, ибо в каждой комнате три стены из четырех можно в любой момент раздвинуть, можно и вовсе снять. Когда такие легко вынимающиеся из пазов раздвижные створки служат наружными стенами, то есть выполняют роль окон, они оклеиваются белой рисовой бумагой, похожей на папиросную, и называются седзи.

Когда впервые видишь внутренность японского жилища, больше всего поражаешься полному отсутствию какой бы то ни было мебели. Вы видите лишь обнаженное дерево опорных столбов и стропил, потолок из выструганных досок, решетчатые переплеты седзи, рисовая бумага которых мягко рассеивает пробивающийся снаружи свет. Под разутой ногой слегка пружинят татами — жесткие, пальца в три толщиной маты из простеганных соломенных циновок. Пол, составленный из этих золотистых прямоугольников, совершенно пуст. Пусты и стены. Нигде никаких украшений, за исключением ниши, где висит свиток с картиной или каллиграфически написанным стихотворением, а под ним поставлена ваза с цветами.

Бесспорно одно: традиционный японский дом во многом предвосхитил новинки современной архитектуры. Каркасная основа, раздвижные стены лишь недавно получили признание строителей, в то время как съемные перегородки и заменяемые полы еще удел будущего.

Поскольку татами имеют раз и навсегда установленный размер — немногим более полутора квадратных метров, — комнаты в японских домах также бывают лишь определенной площади: три, четыре с половиной, шесть или восемь татами. Стало быть, и весь каркас здания — стропила, опорные столбы, балки — должен приноравливаться к этим установившимся традиционным габаритам.

На особенностях японского дома заметно сказалась натура его обитателей. Раздвижные стены отражают стремление быть ближе к природе, не отгораживаться от нее. Первородная красота некрашеного дерева, рисовой бумаги, соломенных матов, а также сама сезонность этих материалов (седзи полагается заново оклеивать каждый год, а татами менять раз в два года) также напоминают о близости к природе.

Японский дом рассчитан на лето. Его внутренние помещения действительно хорошо вентилируются во время влажной жары. Однако достоинство традиционного японского жилища обращается в свою противоположность, когда его столь же отчаянно продувает зимой. А холода здесь дают о себе знать от ноября до марта. Японцы словно бы смирились с тем, что зимой в доме всегда холодно. Они довольствуются тем, чтобы согреть себе руки или ноги, не помышляя отопить само помещение. Можно сказать, что в традиции японского жилища нет отопления, а есть обогревание.

Лишь своей кожей почувствовав в японском доме, чем оборачивается его близость к природе в зимние дни, по-настоящему осознаешь значение японской бани — фуро: это главный вид самоотопления. В повседневной жизни каждого японца, независимо от его положения и достатка, нет большей радости, чем нежиться в глубоком деревянном чане, наполненном немыслимо горячей водой. Зимой это единственная возможность по-настоящему согреться. Залезать в фуро нужно, предварительно вымывшись из шайки, как в русской бане, и тщательно сполоснувшись. Лишь после этого японцы погружаются по шею в горячую воду, подтягивают колени к подбородку и блаженствуют в этой позе как можно дольше, распаривая тело до малиновой красноты. Зимой после такой бани целый вечер не чувствуешь сквозняка, от которого колышется даже картина на стене. Летом она приносит облегчение от изнурительной влажной жары. Японец привык нежиться в фуро если не ежедневно, то во всяком случае через день. Напасти столько горячей воды на каждого человека было бы недоступной роскошью для большинства семей. Отсюда и обычай мыться из шайки, чтобы чан оставался чистым для всей семьи. В деревнях соседки топят фуро по очереди, чтобы сэкономить на дровах и воде. По той же причине в городах доныне широко распространены общественные бани. Они традиционно служат главным местом общения. Обменявшись новостями и набравшись тепла, соседи расходятся по своим нетопленым жилищам.

Правила поведения в японском жилище слишком сложны, чтобы их можно было освоить сразу. Главное поначалу - ни на что не наступать, ни через что не перешагивать и садиться где укажут. Существуют предписанные позы для сидения на татами. Самая церемонная из них — опустившись на колени, усесться на собственные пятки. В таком же положении совершаются поклоны. Надо лишь иметь в виду, что кланяться, сидя на подушке, неучтиво — сначала надо переместиться на пол. Сидеть, скрестив ноги, считается у японцев развязной позой, а вытягивать их в сторону собеседника — верх неприличия.