Проблемы становления и развития постиндустриального общества

2

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. СУЩНОСТЬ ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

1.1. Концепции и модели постиндустриального общества

1.2. Характерные черты постиндустриального общества

ГЛАВА II. ПРОБЛЕМЫ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЯ

ВВЕДЕНИЕ

Самой яркой чертой современной эпохи всемирной истории является завершение жизненного цикла индустриальной мировой цивилизации, преобладавшей в течение двух с лишним веков, и становление новой, постиндустриальной, сущность и особенности которой только формируются из противоречивых тенденций прошлого и настоящего.

Этот исторический разлом меняет лицо человечества. Подвергаются глубокой трансформации вся структура общества, все «этажи» и «пирамиды» цивилизаций. Бурно развивается процесс глобализации, порождающей новые противоречия. Понимание причин, путей и проблем трансформации индустриального общества в постиндустриальное, отделение отмирающих элементов общества от нарождающихся, еще слабых, но имеющих шанс на преобладание в будущем, – необходимая предпосылка для выработки любым государством, цивилизацией, человечеством в целом обоснованной стратегии своего развития. Исходя из этого, тема нашей работы представляется актуальной.

Цель нашей работы – изучить теоретическое обоснование концепции постиндустриального общества и ее воплощение в действительности.

В соответствии с указанной целью перед нами стояли следующие задачи:

1. Исследовать концепции и модели постиндустриального мира.

2. Рассмотреть характерные черты постиндустриального общества.

3. Определить проблемы становления и развития постиндустриального общества, уделив внимание месту России в современном мире.

В процессе работы нами использовались материалы учебной и специальной литературы, статьи специализированной периодической печати. Прежде всего, необходимо отметить исследование социолога Д. Белла «Грядущее постиндустриальное общество: опыт социального прогнозирования», в котором автор выразил основную особенность постиндустриального общества с помощью тезиса о том, что власть в этом обществе принадлежит интеллектуалам и профессионалам, а не экономической и политической элите. Информация и в количественном, и в качественном отношении является ключевой для постиндустриального общества.

Главный сюжет всех книг Тоффлера – обвал социальных связей, не только традиционных (семья, род, профессия), но и модернизированных (государство, партия, класс, социальный слой). Тоффлер утверждает: цепляться за эти связи бесполезно, надеяться на них бессмысленно. Разрушение привычного социума есть очевидный симптом уже наступившего будущего, постиндустриальная волна не просто уже пришла, но «вломилась» в двери настоящего, человеку осталось только приспосабливаться к ней.

Развитие концепции постиндустриального общества в российской науке нашло свое место в работах В.Л. Иноземцева. Теория постэкономической цивилизации В.Л. Иноземцева провозглашает социальное неравенство естественным и полностью оправданным. Имеется в виду неравенство между «классом интеллектуалов», элитой современного общества, уже живущей постэкономическими ценностями, и «устойчивым низшим классом», связанным с индустриальным и доиндустриальным производством и необходимостью добиваться материального благосостояния. Перераспределение доходов в пользу «класса интеллектуалов» и растущий разрыв между бедностью и богатством в современном мире, являются, как пишет В. Л. Иноземцев, не целью деятельности элиты, а побочным результатом ее творческой самореализации.

ГЛАВА I. СУЩНОСТЬ ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

1.1. Концепции и модели постиндустриального общества

Результатом научно-технического прогресса конца ХХ столетия явилось то, что на смену индустриальной эре пришла эпоха, в которой доминирующими становят­ся, с одной стороны, высокие технологии и связанные с ними информационные, коммуникационные отрасли, с другой, – биотехнологии, что в конечном итоге способ­ствовало развитию процессов глобализации. Наиболее распространена при характеристике современных запад­ных государств дефиниция «постиндустриальное обще­ство», которая вошла в научный оборот после Второй Мировой войны.

Выделяются два основных подхода к определению постиндустриального общества: американский (Д. Белл, З. Бжезинский, Э. Тоффлер) и европейский ( Р. Дарендорф, А. Турен, А.С. Панарин). Оба варианта тео­рии отмечают три основных этапа развития общества:

– доиндустриальное общество, в котором главными инструментами выступают сельское хозяйство, церковь и армия;

– индустриальное общество, его лидирующим инсти­тутом является промышленность с корпорацией и фир­мой во главе;

– постиндустриальное общество, основным институ­том которого становится наука.

Широкое распространение получили концепции информационной цивилизации, полной информатизации общества, а в перспективе – замены жизненных систем человека искусственными, кибернетическими, превращения его в биоробота. Наиболее известным в нашей стране представителем этой концепции является Д. Белл, который ведущим критерием постиндустриального общества считает информационный фактор. «По мере того как мы приближаемся к концу двадцатого столетия, становится все более очевидным, что мы вступаем в информационную эру, – писал автор. – Это означает не просто развитие существовавших ранее способов коммуникации, а вызывает к жизни новые принципы социальной и технологической организации, которые можно сравнить с великими преобразованиями последних столетий»[1].

В таком обществе важно не развитие индустрии, а рост производства информации и сферы обслуживания и их превосходство над промышленностью. Ещё одним важным моментом помимо организации новых технологий (например, нанотехнологий) является возникновение в экономике тенденций к интеграции и планируемости. Наступление нового этапа характеризуется еще и тем, что на смену классовой структуре приходит профессиональная. Собственность как критерий стратификации теряет свое значение, решающим становится уровень образования и знания. В постиндустриальном обществе основное противоречие – это конфликт между знанием и некомпетентностью.

Широкое распространение получила и концепция Э. Тоффлера. На его взгляд, характерной чертой формирующегося постиндустриального общества стано­вится «2-этажная», двухсекторная экономика, состоящая из сектора производства материальных благ и услуг (где доминируют рыночные законы и отношения) и сектора «производства человека», где осуществляется накопле­ние «человеческого капитала» и не остается места отно­шениям спроса и предложения[2].

Альтернативный подход к пониманию сущности постиндустриального общества предложен современной российской цивилизационной школой, которая рассматривает постиндустриальную мировую цивилизацию как гуманистически-ноосферное общество, где на первый план выдвигается сам человек, его духовный мир и свободное творчество, принципы рациональной коэволюции природы и общества.

На первое место выходят не производственные силы и рыночные механизмы как инструменты роста прибыли, а духовная сфера – наука, образование и культура, этика и религия, обеспечивающая разностороннее развитие человека и его адаптацию к меняющимся условиям жизни. Это предполагает гуманизацию технологий, экономических и политических отношений.

Из первой, главной отличительной черты постиндустриального общества вытекает вторая, неразрывно с ней связанная: обеспечение рациональной коэволюции природы и общества, ноосферизация цивилизации.

Учеными и футурологами выдвигаются альтернативные сценарии будущего мироустройства постиндустриальной цивилизации, которые имеют корни в реалиях нынешней жизни. Рассмотрим четыре таких сценария: расколотая цивилизация; Pax Americana; самоуничтожение человечества; диалог и партнерство цивилизаций в обеспечении глобального устойчивого развития.

Концепцию «расколотой цивилизации» выдвинул В.Л. Иноземцев[3]. Суть ее состоит в следующем:

– с последней четверти ХХ в. в странах Запада развернулась постэкономическая революция, началось становление постиндустриального общества, когда на смену труду приходит творчество, уходят в прошлое товарное производство, частная собственность и эксплуатация;

– формирование постиндустриального общества остается монополией Запада, прежде всего США и Западной Европы. В этих условиях утверждается однополюсный мир;

– страны Востока (включая Японию) и Россия обречены оставаться на индустриальной ступени развития; возможности «догоняющего развития» исчерпаны;

– проблемы беднейших стран могут быть решены лишь путем обновленного колониализма, проведения принудительных мер по экологическому и экономическому оздоровлению при поддержке постэкономических государств.

Отметим, что положения о «постэкономическом» обществе носят характер новой утопии, а установка на раскол цивилизации, однополюсный мир и «неоколониализм» может лишь усилить угрозу столкновения цивилизаций.

Концепция Pax Americana – новой всемирной империи под эгидой США – наиболее отчетливо сформулирована в книге З. Бжезинского «Великая шахматная доска». Основные положения концепции таковы:

– посла распада Варшавского пакта, СЭВ и СССР США остались первой, единственной и последней истинно мировой сверхдержавой. Они доминируют в военной области, в сфере экономики, технологии и культуры;

– цель политики США – «закрепить собственное господствующее положение, создать геополитическую структуру, которая будет смягчать неизбежные потрясения и напряженность, вызванные социально-политическими переменами, в то же время формируя геополитическую сердцевину взаимной ответственности за управление миром без войны»[4];

– главным полем геополитической борьбы в XXI в. становится Евразия. Америка, укрепляя партнерство с Западной Европой, будет способствовать превращению России в конфедерацию, усиливать влияние на Дальнем Востоке, в Южной и Юго-Восточной Азии.

После событий 11 сентября 2001 г. США под флагом борьбы с международным терроризмом стали более энергично проводить в жизнь доктрину Бжезинского, линию на утверждение однополюсного мира и главенство США во всех регионах мира.

Однако эта тенденция не может не вызвать ответной реакции иных стран и цивилизаций, которые осознают и отстаивают собственные интересы. Претензии на мировое господство не раз выдвигались в прошлом и каждый раз терпели крах.

Концепция столкновения цивилизаций наиболее полно сформулирована в монографии американского политолога С. Хантингтона[5]. Суть его позиции вкратце сводится к следующему:

– соотношение сил между цивилизациями меняется – влияние Запада уменьшается; страны Азии, напротив, наращивают экономическую, политическую и военную мощь; здесь налицо демографический взрыв;

– возрастающие претензии Запада все чаще вызывают его столкновения с другими цивилизациями, особенно с исламским миром и Китаем;

– выживание Запада зависит от способности США понять свою цивилизацию как уникальную, а не универсальную, объединить ее и противостоять вызовам со стороны незападных обществ. Человечество сможет избежать опасности глобальных войн только в том случае, если мировые лидеры окажутся способными принять этот вызов и пойти на сотрудничество для поддержания многоцивилизационного характера мировой политики.

Многие тенденции становления многоцивилизационного мироустройства и растущей угрозы столкновения цивилизаций отмечены С. Хантингтоном правильно. Но следует иметь в виду, что в условиях, когда большинство цивилизаций владеет ядерным оружием, их столкновение может спровоцировать термоядерную войну, итогом которой может стать самоуничтожение человечества.

Оптимистичный сценарий будущего мироустройства на основе диалога и партнерства цивилизаций базируется на концепции глобального устойчивого развития. Данная концепция была сформулирована в докладе «Наше общее будущее», одобрена конференцией на высшем уровне в Рио-де-Жанейро (1992) и подтверждена на встрече на высшем уровне в Йоханнесбурге (2002). Исходные положений этой концепции таковы[6]:

– глобализация открывает новые возможности и в то же время порождает новые противоречия и опасности. Возникает необходимость сделать выбор между моделями однополярного, биполярного и многополярного мироустройства. Преимущество отдается модели многополярного мира, который «может реализовываться лишь на началах диалога и партнерства локальных цивилизаций»[7];

– только на основе многополярного мира, диалога и партнерства цивилизаций могут быть решены узловые проблемы XXI столетия – демографические, природно-экологические, технологические, экономические и т.д.;

– механизм реализации многополярного мироустройства включает следующие элементы: ускоренное формирование глобального гражданского общества, повышение роли и ответственности ООН и других межгосударственных и общественных движений и неправительственных организаций за развитие человечества;

– оптимистичный сценарий может быть проведен в жизнь, но он встречает на своем пути немало препятствий, самые трудные из которых – сопротивление мощных ТНК и имперские амбиции США, а также разобщенность политических сил, стран и цивилизаций, заинтересованных в реализации этого сценария.

Какой из сценариев будущего человечества осуществится в XXI в., станет понятно только к середине века. Но уже сейчас ясно, что судьба человечества зависит от четкого осознания возможных вариантов развития.

1.2. Характерные черты постиндустриального общества

Концепции постиндустриального общества разнообразны, характеризуются различными подходами, принципами и методиками. Выделим характерные черты, присущие постиндустриальному обществу.

В постиндустриальном обществе основными ресурсами становятся знания и труд, и экономические отношения определяются способностями вырабатывать и использовать новые знания. Отсюда огромное внимание к производству знаний (науке) и носителям этих знаний (высокообразованной, творческой и физически здоровой рабочей силе). Интеллектуальное развитие общества становится важной предпосылкой хозяйственной жизни, а сама эта жизнь во многом определяется постоянными нововведениями (инновациями). Повышенная роль знаний, информации привело к тому, что постиндустриальное общество называют также информационным обществом.

Высокий образовательный ценз – главный критерий, по которому осуществляется доступ к власти. И причина этого – в самой природе постиндустриального общества и условиях оправления власти. Знания и образование являются в настоящее время не просто необходимыми компонентами процесса принятия решения, но несущей конструкцией этого решения.

Выделяются следующие черты информационной экономики – «информационализма»[8]:

– информация является основным ресурсом (сырьем) экономики;

– информационная технология оказывает большое влияние на общество и человека;

– информационная технология обеспечивает такой уровень обработки информации, при котором логика сетей может применяться к экономическим процессам и организациям;

– информационная технология и сетевая логика позволяют добиться чрезвычайной гибкости, в результате чего процессы, организации и институты могут легко изменяться при постоянном возникновении новых форм;

– индивидуальные технологии сливаются в одну интегрированную систему.

Глобальным катализатором трансформации становится «сеть». Возникает организованная сеть информационно-ориентированных локальных социокультурных комплексов, локальных уже не в территориально-географическом, а в социальном пространстве. Сетевая социальная организация состоит из фрагментов локальных социальных организмов. Сеть и локальные сети – такие организмы взаимодополняют друг друга как компоненты системы, но и взаимоотрицают друг друга как части разных, разнородных (пока еще) отдельных социальных организмов[9]. На смену локальным обществам, «национальным государствам», «обществам – государствам – нациям» приходит не единое (единственное) глобальное общество, а множество сетевых социумов, образующих новую конфигурацию целостной социальной системы.

Постиндустриальное общество оценивается как постмодерн, что обозначает качественно новое состояние, предположительно достигнутое современными передовыми индустриальными обществами[10]. В постмодерновых обществах социальные классы уже не имеют столь важного значения, как в модерных. Социальная структура является более фрагментированной и сложной при целом ряде источников дифференциации, включающих не только класс, но и гендер, этничность и возраст.

В целом, теории потмодерна отводят главенствующую роль культурным факторам, а именно: увеличению значения культуры индустрий; эстетизации повседневной жизни, при которой жизнь индивида начинает во все большей степени рассматриваться как эстетический или культурный проект; конструированию идентичности на основании индивидуального выбора, а не традиционной аскрипции; фрагментации индивидуальной идентичности, изменяющейся в ходе жизни и от одного социального окружения к другому; различному опыту временно-пространственных континуумов.

Постмодерные общества характеризуются следующими тенденциями: в них поддерживается ценность самостоятельности, конкурентоспособности, рынка и частного предпринимательства. В результате демонтируются многие компоненты государства всеобщего благоденствия, пособия и услуги предоставляются лишь наиболее нуждающимся, а остальные обеспечивают себя частным образом. Правительство все более неохотно несёт ответственность за управление всеми аспектами экономики. Возрастает роль «мирового правительства».

В постмодерных обществах экономическая система является постфордистской – в ее рамках используются методы специализированного производства продукции ограниченными партиями, предполагающего широкую квалификацию рабочих. Рынки сегментированы и состоят из ниш, когда никто не испытывает потребности в одном и том же. Фирмы отличаются меньшими размерами и гораздо больше используют субдоговоры. В сфере менеджмента используются методы «школы человеческих отношений», а профсоюзы либо вообще не играют никакой роли, либо функционируют только на заводском уровне. Одно из следствий постфордистской организации экономики заключается в том, что конкурентные отношения на рынке заменяются бюрократическими формами организации.

Принципиальная разница между постиндустриальной цивилизацией и индустриальной заключается в очевидном различии между материальным и идеальным. В индустриальном обществе затраты на развитие личности выступают как непроизводительные, потребительские расходы, поскольку человек является лишь придатком к машине. Постиндустриализм меняет ситуацию: то, что в индустриальном обществе является потреблением, в информационном становится производством. В постиндустриальном обществе затраты на развитие собственной личности превращается в выгодные инвестиции в интеллектуальный капитал.

Таким образом, важнейшим критерием перехода к постиндустриальному обществу является роль и место личности в общественном поле. В центре постмодерна стоит массовая личность как духовная субстанция, тогда как еще совсем недавно человек массы реализовал себя как природное и социальное существо. Личность обладает абсолютной свободой в приятии и неприятии культуры и цивилизации, она плюралистична в своих действиях и в своем сознании, она – субъект истории и как таковой обладает творческим потенциалом, свободно осваивающим все достижения культуры.

ГЛАВА II. ПРОБЛЕМЫ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА

Вступление человечества в новую эпоху существования сопровождается появлением острейших проблем. Рассмотрим некоторые из них.

Когда проблема голода была решена, когда наступило изобилие продовольствия, товаров, услуг, во всей мировой экономике стала развиваться острейшая конкуренция. Поэтому за короткое время в мире начали происходить огромные деформации – политические, экономические, общественные, культурные и т.д. Одним из признаков новой эпохи стали нестабильность, динамизм политических, экономических, общественных, правовых, технологических и других ситуаций. Всё начало непрерывно и стремительно изменяться. Нестабильность становится атрибутом времени.

В экономике динамизм проявляется в стремительном создании новых фирм, предприятий, производств, технологий и таком же стремительном их умирании. Из-за этого происходят быстрые изменения условий жизни и труда людей, порождается боязнь потерять работу, неуверенность в завтрашнем дне, идет нарастание стрессовых ситуаций.

Индивидуальная свобода личности имеет оборотную сторону – одиночество как личностное состояние и фундаментальную характеристику современных постмодерных обществ. Э. Фромм ещё в 30-е годы XX века сделал печальный вывод: люди не способны ценить свободу и распоряжаться ею, т.к. обычно она приносит одиночество и чувство отчужденности от других[11]. В мегаполисах развитых стран проблема одиночества, отчужденности принимает все более острую форму. Здесь сочетается множество различных форм и видов: страхи и амбиции, боязнь неудачи и неуспешности, низкая самооценка и невротизм. Наращивание количества социальных контактов, увеличение членства в различных «клубах» зачастую сопровождаются глубокими личностными проблемами человека, живущего в постмодерном обществе.

Постиндустриальная экономика может порой удивлять своими явными противоречиями. Новое явление – снижение темпов роста производительности труда при ускорении темпов научно-технического прогресса никак не укладывается в каноны индустриальной экономики, все характеристики которой ориентировались на масштаб удовлетворения общественных потребностей. Постиндустриальная экономика – это экономика качества жизни, и, по всей вероятности, производительность труда вряд ли может выступать здесь критерием эффективности. Хотя и существует прямая связь между темпами роста производительности труда и ростом заработной платы, она скорее относится не ко всему обществу, а лишь к малоимущим слоям. В поддержании их уровня жизни должна проявиться социальная роль государства.

Постиндустриальная экономика заставляет включить в число необходимых факторов производства и интеллектуальный капитал, а это уже коренным образом меняет расклад общественных сил.

Важная особенность интеллектуального капитала – его вездесущность и всеобщность. Интеллектуальный капитал проникает и в материальный, и в финансовый, и в трудовой капитал любого предприятия. Чем глубже это проникновение, тем важнее роль субъектов интеллектуального капитала для бизнеса. Сегодня их называют по-разному – интеллектуальные работники (knowledge workers), высококвалифицированные специалисты, ученые или научные работники, «золотые воротнички». Но, как бы их ни называли, очевидно то, что они уже не просто сотрудники предприятий, а вместе с этим и предприниматели, и инвесторы. Высокий профессионализм и знания позволяют этой категории работников сочетать профессиональную деятельность в производственном процессе с участием в управлении и владении предприятием.

Особенностью постиндустриального бизнеса становится то, что продукты все больше становятся похожими на услуги, которые должны быть вскоре оказаны, а оказание услуг все больше выглядит как потребление продуктов. Ясно одно – сегодня теряет всякий смысл различение бизнеса в сфере производства и реализации продуктов и бизнеса в сфере оказания услуг. Чистый продукт, равно как и чистая услуга, уже не может удовлетворить современные потребности людей.

Вторая метаморфоза происходит с главными участниками бизнес-системы. Стирается грань между продавцом и покупателем результатов бизнеса. Любой продавец становится одновременно и покупателем, а покупатель, соответственно, – продавцом.

Третья метаморфоза бизнеса в постиндустриальном обществе касается капитала, привлекаемого коммерческим предприятием. Главным достоинством, или конкурентным преимуществом, капитала для постиндустриального бизнеса становится его способность создавать новую стоимость, а отнюдь не его размер. До сих пор же именно наращивание производственных мощностей, т. е. увеличение размера капитала, считалось средством экономического роста. Однако, когда в обществе концентрация производственных мощностей достигает критической точки, первостепенное значение приобретает ответ на вопрос, как их использовать, а не где их взять[12].

Среди экономических преимуществ постиндустриального общества можно выделить, по меньшей мере, два преимущества. Во-первых, удельный вес сектора услуг указывает на сравнительную значимость трансакционного сектора[13]. Это означает больший объем усилий, затрачиваемых на определение и защиту прав собственности, т.е. на улучшение институциональной структуры, что облегчает работу рынка и прочих организационных механизмов и, соответственно, способствует углублению общественного разделения труда и, через это, – интенсивному экономическому росту[14]. Во-вторых, сектор услуг – это отрасли, связанные с инновациями. Инновации же – продуктовые и технологические вкупе с организационными – обеспечивают их создателям открытые монополии, т.е. связанные с появлением нового продукта или удешевлением уже известного блага. Открытая монополия является временной – существует до тех пор, пока другие не освоят новый продукт или вновь внедренную технологию.

Однако при систематическом характере инноваций агенты, которые их создают и внедряют, получают возможность пользоваться выгодами открытой монополии постоянно, поскольку ко времени освоения их инноваций другими они воплощают в жизнь очередные инновации. Следует отметить, что последнее экономическое преимущество постиндустриализации, по существу, эквивалентно преимуществу, которое в свое время получали страны, раньше других становившиеся индустриальными. Индустриализация позволяла производить неизвестные ранее блага, а также удешевляла производство уже известной продукции.

Основным политическим преимуществом постиндустриализации, опять-таки, как и в случае имевшей место в прошлом индустриализации, является то, что она сегодня является главным фактором, определяющим военный потенциал. Страны, где доминируют услуги и, соответственно, инновационный сектор, будут располагать гораздо большими возможностями быть всегда впереди потенциальных противников в плане своей военной техники. Косвенным подтверждением этой мысли является тот факт, что именно те страны – страны Западного мира, – которые первыми начали индустриализацию, а ныне стали постиндустриальными, определяли в прошлом и определяют сейчас мировую политику.

Очевидно, что в центре современной мировой экономики, если ее рассматривать как иерархию национальных экономик, располагаются США. К ней непосредственно примыкает полупериферия стран Западной Европы и Японии. Если эти страны располагаются в центре, то естественным было бы предположить, что именно в этих странах в первую очередь должна происходить постиндустриализация, причем и здесь – в порядке иерархии, т.е. сначала центр, затем полупериферия. Именно это и наблюдается в последние десятилетия. В США опережающими темпами растет сектор услуг, на что косвенно указывает американское лидерство в области шоу бизнеса, программного обеспечения и других отраслей, связанных с инновациями и интеллектуальной продукцией. Страны Западной Европы и Япония постепенно перемещают свою обрабатывающую промышленность в третьи и переходные страны. Обычно это объясняют разницей в оплате труда между западными и третьими/переходными странами. Но в долгосрочной перспективе такое перемещение может быть выгодно западным странам, только если они будут создавать у себя вместо своей обрабатывающей промышленности что-то другое, и этим другим, по-видимому, и должно быть постиндустриальное общество. Следующий концентрический круг – это (прежде всего новые) индустриальные страны, куда центр перемещает свое производство. Поскольку в наше время военный потенциал зависит уже не столько от наличия производства как такового, сколько от инноваций, производство перестало быть ключом к военному превосходству и его можно без того риска, что прежде, перемещать в другие страны. Помимо успешных стран Юго-Восточной Азии к этим странам можно отнести также некоторые страны Восточной Европы и Латинской Америки. Наконец, следующие концентрические круги – это добывающие экономики, в частности, арабские страны, и следующие за ними аграрные экономики, например, африканские страны, не начинавшие индустриализацию.