Практические вопросы межъязыкового явления «ложные друзья переводчика». Основные аспекты перевода

 

Содержание

Глава 1. Теоретические и  практические вопросы межъязыкового  явления «ложные друзья переводчика»

1.1 Возникновение «ложных  друзей переводчика». История вопроса

2. Проблема «ложных друзей переводчика» при переводе   
3. Исследователи проблемы «ложных друзей переводчика»

Глава 2. Практические вопросы  межъязыкового явления «ложные  друзья переводчика». Основные аспекты  перевода

2.1 Способы перевода псевдоинтернационализмов

2.2 «Ложные друзья переводчика»  в структуре английского высказывания. Амбивалентные синтаксические конструкции. 

2.3 «Ложные друзья переводчика»  в структуре фразеологических  единиц

Глава 3. Типология «ложных  друзей переводчика»

1.    Случайные межъязыковые омонимы
2.    Логические основания типологии межъязыковой асимметрии

Заключение

Приложение

Список литературы

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

Перевод имеет долгую историю. Своими корнями он восходит к тем  далеким временам, когда праязык  начал распадаться на отдельные  языки и возникла необходимость  в людях, знавших несколько языков и способных выступать в роли посредников при общении представителей разных языковых общин. Тем не менее, по ряду причин, в частности в  силу его междисциплинарного характера, перевод оформился в самостоятельную  науку лишь в начале ХХ столетия. В условиях расширения международных  связей и обмена информацией переводоведение  стремительно развивалось и в  настоящее время пользуется статусом самостоятельной научной дисциплины со своей теоретической базой, концептуальным аппаратом и системой терминов. Известный  отечественный переводовед В.Н. Крупнов  так говорит о переводе: «перевод - это такая языковая деятельность, в которой нет места шаблону...»

        Как наука, переводоведение по мере своего развития охватывает все большее количество проблем и спорных положений. Пытаясь ответить на вопрос «как переводить?», исследователи фокусируют внимание на различных объектах перевода, которые зачастую являются источниками противоречивых мнений.

      За последние годы возрос интерес исследователей к категории слов, называемых в литературе по переводу «ложными друзьями переводчика» , межъязыковые относительные синонимы сходного вида, а также межъязыковые омонимы и паронимы. При переводе данной категории слов могут происходить ложные отождествления, поскольку межъязычные аналогизмы имеют некоторую графическую (или фонетическую), грамматическую, а часто и семантическую общность. Анализ примеров «ложных друзей» показывает, что наибольшее количество ошибок возникает при переводе интернациональной лексики. Интернациональные параллели характеризуются общностью смысловой структуры и поэтому легко отождествляются при переводе. Однако в результате таких отождествлений нередко возникают ложные эквиваленты, поскольку наряду с общностью в их смысловых структурах имеются и существенные различия, о которых переводчик часто забывает.

           Исходя из всего вышесказанного, актуальность данной работы заключается в том, что это явление достаточно широко распространено, а количество ошибок, которые совершают не только обычные люди, но и сами переводчики высоко.

         Объект исследования: межъязыковое явление «ложные друзья переводчика» в практике переводоведения.

        Предмет исследования: «ложные друзья переводчика» в процессе перевода текста.

       Цель исследования: попытаться разобраться с проблематикой данного явления и установить то, как можно избежать ошибок при переводе «ложных друзей переводчика».

       Задачи исследования: разобраться в природе межъязыкового явления «ложные друзья переводчика»; проанализировать возможные ошибки при переводе данной категории слов; разобраться в приёмах и техниках, помогающих избежать неправильной интерпретации текста.

      Методы исследования: анализ специализированной литературы по данному вопросу с целью обобщения имеющихся знаний; проведение исследования по данной проблеме.

      Гипотеза исследования: знание специфики явления «ложные друзья переводчика» поможет избежать «подводных камней» при интерпретации текста.

 

Источниками для данной дипломной работы послужили труды таких известных исследователей как Акуленко В.В., Бархударова Л.С., Комисарова В.Н., Коралловой С.П.

 

 

Глава 1. Теоретические и  практические вопросы межъязыкового  явления «ложные друзья переводчика»

1.1 Возникновение «ложных  друзей переводчика». История вопроса

В практике переводческой  и лексикографической работы, а также  преподавания иностранных языков особые трудности представляет особая категория слов, известная как «ложные друзья переводчика». Роль межъязыковых синонимов играют слова обоих языков, полностью или частично совпадающие по значению и употреблению (и, соответственно, являющиеся эквивалентами при переводе). Межъязыковыми омонимами можно назвать слова обоих языков, сходные по степени отождествления звуковой (или графической) формы, но имеющие разные значения. Наконец, к межъязыковым паронимам следует отнести слова сопоставляемых языков, не вполне сходные по форме, но могущие вызвать у большего или меньшего числа лиц ложные ассоциации и отождествляться друг с другом, несмотря на фактическое расхождение их значений.

     Все эти семантически несколько разнородные случаи объединяет то практическое обстоятельство, что слова, ассоциируемые и отождествляемые (благодаря сходству в плане выражения) в двух языках, в плане содержания или по употреблению не полностью соответствуют или даже полностью не соответствуют друг другу.

     Принципиально следует различать «ложных друзей переводчика» в устной и письменной формах речи. Это требование обязательно в случае сопоставления языков с совершенно различными письменностями или, напротив, в случае языков с общей письменностью, но фонематически несходной лексикой.

      Исторически «ложные друзья переводчика» являются результатом взаимовлияний языков, в ограниченном числе случаев могут возникать в результате случайных совпадений, а в родственных, особенно близкородственных, языках основываются на родственных словах, восходящих к общим прототипам в языке-основе.

 

В английском и русском  языках слова этого рода в подавляющем  большинстве случаев представляют собой прямые или опосредствованные  заимствования из общего третьего источника (часто это интернациональная  или псевдоинтернациональная лексика  или параллельные производные от таких заимствований). Значительно  меньше представлены результаты собственно англо-русских языковых контактов: слова английского происхождения в русском языке и русского происхождения в английском, хотя среди заимствованных слов этой группы иногда наблюдаются существенные расхождения со словами-образцами, затрудняющие носителям языка-источника понимание, казалось бы, «своего» слова в другом языке.

     В английском и русском языках «ложные друзья переводчика», насчитывающие несколько тысяч слов, встречаются в пределах четырех частей речи: существительных, прилагательных, наречий и глаголов. В большом числе случаев в данной роли выступают не единичные слова, а все представители соответствующих словообразовательных гнезд. Естественно, для лиц, владеющих основами второго из языков, ложные отождествления имеют место лишь в сфере одинаковых частей речи: так, существительные ассоциируются с существительными и т. д., омонимия же частей речи, как правило, не вызывает затруднений. С семантической точки зрения вводящими в заблуждение оказываются слова, принадлежащие к аналогичным или смежным семантическим сферам или, во всяком случае, могущие оказаться в сходных контекстах; явно случайно совпадающие лексемы, по сути не встречающиеся в одинаковых контекстах (типа англ. rock «скала» - русск. рок), не вызывают ложных ассоциаций. Расхождения в парах «ложных друзей переводчика» могут намечаться в понятийном содержании, реалиях, стилистических характеристиках и лексической сочетаемости; на практике все эти типы расхождений нередко переплетаются.

 

1.2 Проблема «ложных друзей  переводчика» при переводе

При изучении и использовании  иностранного языка мы часто склонны  переносить наши языковые привычки на чужую языковую систему. Родной язык, прочно укоренившийся в нас, толкает  на ложные аналогии. Изучение «псевдоинтернациональных»  слов помогает переводчику избежать многих ошибок, вызванных сходством  формы слов при различии в их содержании.

 

«Ложные друзья переводчика», констатирует В.В. Акуленко [Акуленко: 14], вводят в заблуждение не только начинающих переводчиков, но и опытных  мастеров. В действительности, как отмечают многие исследователи этой лексической категории, «ложные друзья переводчика» способны вводить в заблуждение не только людей, начинающих изучение языка и плохо владеющих им. Также опасно это языковое явление и для лиц, уверенно и практически удовлетворительно пользующихся иностранным языком, и даже иногда для специалистов-филологов (в том числе лексикографов, переводчиков-профессионалов, преподавателей). Так возникают многочисленные заблуждения, которые направляют переводчика в семантические кальки и случаи нарушений лексической сочетаемости или стилистического согласования не только в процессах пользования иностранной речью, но и при переводах на родной язык. Смысловая структура высказывания кажется переводчику вполне очевидной, но на самом деле оно может иметь совсем иное содержание. Обнаруживается, что английское высказывание специально направляет переводчика в ложном направлении. Возьмём простую английскую поговорку: It is a long lane that has no turning. Казалось бы, на русский язык она переводится дословно: «Это длинная дорога, которая никуда не сворачивает». Но этот простой перевод оказывается «ложным другом». Англичанин таким странным для русского переводчика образом выражает совсем другую мысль: «Дорога, которая нигде не сворачивает, была бы такой длинной, что и существовать не может». Аналогичным образом направляет переводчика по ложному пути и другая английская поговорка: It is a good horse that never stumbles. На первый раз взгляд, перевод элементарен: «Это хороший конь, который никогда не споткнётся». На самом деле смысл здесь таков: конь, который никогда не спотыкается, должен быть таким хорошим, что подобных коней вообще не бывает. При этом нельзя считать, что любые ошибки этого рода свидетельствуют о недостаточном владении чужим языком или о небрежности говорящего. Как признаётся в современной теоретической лингвистике, владение вторым языком в большинстве случаев не бывает вполне безукоризненным, а равно свободное абсолютно правильное параллельное использование двух языков является лишь теоретически допустимой абстракцией. Отсюда следует, что подавляющее большинство людей, знающих языки, может в различной степени допускать ошибки в словоупотреблении и переводе. И именно потребности практики перевода обуславливают исследования данного явления. Особенно это актуально для устного перевода, при котором очень важным навыком профессионального переводчика является навык переключения с одного языка на другой. Одной из закономерностей функционирования этого навыка является то, что навык переключения отдаёт предпочтение формально-знаковым связям. Имеются в виду прямые связи между эквивалентами двух языков при переводе без идентификации денотата (ситуации). Эта закономерность приводит к парадоксальному выводу, что смысловой анализ, который необходим для избегания ошибок в явлении «ложных друзей переводчика», становится фактором, тормозящим функционирование навыка переключения. В этом заключается одно из противоречий деятельности устного переводчика. Отказ в целом ряде случаев от денотативных связей (смысловой анализ) повышает эффективность функционирования навыка переключения, но игнорирование денотата приводит к таким ошибкам, как буквализмы.

 

В настоящее время термин «буквальный перевод» понимается некоторыми исследователями гораздо шире. Если в 1949 году Я.И. Рецкер ещё рассматривал буквализм как перевод по внешнему - графическому или фонетическому - сходству, то в 1970 году В.Г. Гак уже  различает лексический, фразеологический, грамматический и стилистический буквализмы, считая их переводческой ошибкой  в результате дословного воспроизведения  форм подлинника.

 

Р.К. Миньяр-Белоручев считает, что ограничивать понятие «буквализм»  неудачным воспроизведением форм подлинника нельзя. Если исходить из признаков, лежащих  в основе этого явления, то следует  различать:

 

- во-первых, элементарные  буквализмы, при которых устанавливаются  ложные связи между сходными  буквенными и графическими знаками  двух языков в результате доминирования семантологических связей разного или сходного языка (например: magazine - «магазин» вместо «журнала»);

 

- во-вторых, семантические  буквализмы, при которых устанавливаются  ложные звуковые связи двух  языков в результате перевода  по семантическим компонентам  слова, словосочетания или по  основному значению слова без  учёта речевой ситуации (например: to take the chair - занять стул, вместо председательствовать; Smirnov speaking - говорит Смирнов, вместо Смирнов слушает);

 

- в-третьих, грамматические  буквализмы, при которых в двух  языках устанавливаются прямые  ложные связи между способами  исходного языка.

 

Грамматический буквализм  представляет собой довольно распространённое явление в практике обучения иностранному языку, известное как явление  интерференции. Исследование различных  видов буквализмов показывает, что  речь идёт не о замене более сложных  связей простыми, а об отказе от дальнейшего  поиска за счёт использования уже  имеющихся простых и сложных  связей. Так в случае элементарного  буквализма поиск решения на перекодирование  ограничивается источником денотативной связи. В случае буквального семантического перевода на первый план выступают  доминирующие сигнификативные связи. Это же наблюдается и при грамматическом буквализме, если сигнификативными связями  называть отношения грамматического  значения. Однако же, в некоторых  случаях буквальный перевод имеет  место быть в случае с интернациональной  лексикой, которую мы рассмотрим во второй главе нашей работы.

 

1.3  Исследователи  проблемы «ложных друзей переводчика.

Межъязыковая асимметрия плана содержания подобных диалексем, заключающаяся в несовпадении объема значений, стилистических, эмоционально-оценочных  коннотаций, в различной денотативной соотнесенности и т.п., доставляет немало трудностей переводчикам. Именно поэтому данная категория языковых явлений хорошо известна в теории перевода также под именем «ложных друзей переводчика».

Название «ложные друзья переводчика» – калька с французского faux amis du traducteur. Оно появилось в 1928 г. в работе французских ученых М. Кесслера и Ж. Дерокиньи. Как отмечает лингвист Л.И. Борисова, с того времени в разных языках возникло множество других названий для обозначения данной категории слов (например, в русском: ложные эквиваленты, межъязыковые омонимы, междуязычные (межъязыковые) аналогизмы, псевдоинтернационализмы, псевдоэквивалентные пары слов и пр.; во французском: pièges, traquenards, épines, trahisons, mots perfides и др.) [1.С.5]. Р.А. Будагов по этому поводу заметил: «Хотя словосочетание «ложные друзья переводчика» и длинно и слишком открыто, чтобы быть термином, оно все же терминируется за последние годы»¹. Он аргументирует свою точку зрения тем, что это словосочетание не имеет равного и более краткого эквивалента, а также «открытость» термина кажется ему привлекательной, так как напоминает о возможных ловушках в переводе [2.С.267]. По мнению Л.И. Борисовой, название «ложные друзья переводчика» обладает тем преимуществом, что точно характеризует переводческое явление, при котором происходят ложные отождествления международных аналогизмов .

Известно, что в конце 60-х начале 70-х годов советскими учеными были проведены фундаментальные  исследования данной категории слов. В работах В.В. Акуленко (1969, 1972), К.Г.М. Готлиба (1966, 1972), В.Л. Муравьева (1969, 1974, 1985) были представлены основные теоретические  положения, касающиеся ложных эквивалентов. В то же время ими были составлены словари и пособия «ложных  друзей переводчика». В них рассматриваются  несовпадения слов, близких по звучанию и написанию, но семантически или  по употреблению несхожих в разных языках.

Н.К. Гарбовский отмечает, что  подобие внешней оболочки диалексем, сталкивающихся в переводе, может  быть фонетическим, когда в контакте оказывются языки, имеющие различное  письмо, как, например, английский, французский, немецкий и другие западные языки, с  одной стороны, и русский —  с другой, или графическое для  языков с одинаковой письменностью, как, например, английский и французский, русский и сербский и т.п. Однако в большинстве случаев речь идет не о полном подобии формы, т.е. тождестве, а об аналогии, близости форм, которая может иметь различную степень. Это дает основания некоторым исследователям утверждать, что перенесение термина «омонимия» в межъязыковой план неправомерно. Они предлагают определять явление межъязыковой асимметрии плана содержания диалексем как «межъязычную аналогию», а слова с аналогичным звуковым оформлением при различном значении — «межъязычными аналогизмами». Однако по мнению Н.К. Гарбовского термины «аналогия» и «аналогизм» не раскрывают сути данного языкового явления, более того, затушевывают ее, так как на первый план выдвигается аналогия форм, а асимметрия содержания, представляющая собой главную трудность для переводчика, остается скрытой. Что касается термина «межъязыковая омонимия», то при всей его условности, возникающей в результате неполного совпадения форм, он представляется ему предпочтительным, так как в нем делается акцент и на сходство форм, и на различие содержания. Ведь даже внутри одного языка омонимы могут быть полными и неполными, совпадая лишь в отдельных формах, например омоформы английского языка saw — существительное пила и saw — форма глагола to see — видеть, английские омографы lead [led] свинец и lead [1i:d] вести, омофоны, такие как русские лук — луг и т.п.

Межъязыковая асимметрия плана содержания множества диалексем  также не абсолютна и может  иметь несколько степеней, за которыми стоят различные типы отношений  семантического, стилистического и  даже, как это ни парадоксально  на первый взгляд, структурного несоответствия.

Учитывая все эти противоречия, Н.К. Гарбовский выделяет из диалексем  асимметричные диалексемы, подобие внешней формы которых сочетается с самыми различными типами несоответствий плана содержания. Эти асимметричные диалексемы и составляют категорию «ложных друзей переводчика». Возникает вопрос: насколько проблема «ложных друзей переводчика» действительно актуальна в теории перевода? Ведь переводчик, если он сомневается в выборе той или иной формы в качестве эквивалента, может обратиться к словарю, где асимметричные явления показаны полно и подробно, да и контекст может подсказать иногда правильное решение.

Но большинство лингвистов сходятся в мнении, что на самом деле проблема существует, и эта проблема довольно сложная. Она становится тем сложней, чем тоньше нюансы различий значений сталкивающихся слов. Более того, не всегда словари помогают различить эти нюансы, особенно когда речь идет о многозначных словах. И, наконец, сходство формы психологически «давит» на переводчика, притупляет его бдительность, словом, не стимулирует его обращение к словарю.

В своей работе по теории перевода Н.К. Гарбовский приводит один пример: английское словосочетание с  интернациональным словом secretary — Secretary of State и аналогичное французское словосочетание le secrétaire d'État нередко переводятся на русский язык одинаково с помощью кальки — государственный секретарь. Особенно часто такие переводы возникают в текстах средств массовой коммуникации, авторы которых постоянно работают в условиях ограниченного времени. Но американский Secretary of State — это министр иностранных дел, Secretary of State for Defence — министр Обороны, a Secretary of State for Education — министр образования. Это, так сказать, главные министры, министры «высшей категории», заправляющие государственной политикой. Французский же le secrétaire d'État — это только еще заместитель министра. Но близость внешней формы словосочетаний подкупает и расхолаживает. Переводчик не всегда вдумывается в различия и употребляет одну и ту же кальку для обозначения функционально различных денотатов. В условиях устного перевода, когда переводчик помещен в очень жесткие временные рамки и не имеет никакой возможности обратиться к словарям и иной справочной литературе, вероятность ошибки еще больше.

 

 

Выводы к главе 1

 

В первой главе нашей работы было дано определение межъязыкового  явления «ложные друзья переводчика» и был сделан экскурс в историю  вопроса данной проблемы. Нами было исследовано отражение такого феномена как «ложные друзья переводчика» в русском и английском языках. Всё это тесно связано с  понятием «буквализм», которое рассматривалось  известными учеными, такими как Рецкер, Миньяр-Белоручев и др. Кроме того, были приведены примеры переводческих  заблуждений при рассмотрении английских поговорок.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Практические вопросы  межъязыкового явления «ложные  друзья переводчика». Основные аспекты  перевода

 

 

2.1 Способы перевода псевдоинтернационализмов

 

 

При сравнении английского  и русского языков можно выявить  значительное количество слов, имеющих  сходное написание или звучание. В основном эти заимствования ? либо из одного языка в другой, либо ? это чаще ? обоими языками из третьего, общего источника: как правило, латинского, греческого, французского (parliament, diplomat, method, theory, organization, etc.). Слова такого рода могут, как помогать, так и мешать переводчику. Помощь они оказывают в тех случаях, когда за внешним сходством стоит совпадение значений. Независимо от контекста слово zink будет переводиться как цинк, chameleon как хамелеон, panorama как панорама, а classical music как классическая музыка. Такую лексику принято называть интернациональной. Не следует недооценивать её роль в переводе. Для изучающего язык эти слова как бы служат опорами, на которых строится смысл текста. Обратите внимание на то, как много сходных с русскими лексических единиц, в предложении, взятом из журнальной статьи:

 

The logic and strategy behind the U. S. Administration proposals were that the country might, over time, be willing to reduce drastically, perhaps someday to eliminate, its garrisons on this territory.

 

Однако, будучи заимствованным другим языком, слово может обрести  новые значения, его семантическая  структура может полностью измениться. Не исключены и чисто случайные  совпадения. Такие слова принято  называть псевдоинтернациональными. Как  было выше сказано, они получили своё название от французского faux amis de traducteur ? «ложные друзья переводчика». В той же мере, в какой интернациональная лексика служит подспорьем переводчику, псевдоинтернациональная может являться помехой ? вводить в заблуждение, толкать к разного рода оплошностям и ошибкам. «Ложные друзья» не так опасны, когда их значения настолько расходятся со значениями сходных с ними русских слов, что ближайший контекст исключает возможность неправильного понимания, а, следовательно, и перевода. Никому не придёт в голову переводить to read a magazine как читать магазин или to lay smb. under an obligation как положить кого-либо под облигацию. Любой учащийся сам или с помощью словаря переведёт эти словосочетания как читать журнал и связать кого-либо обязательством.

 

В устной речи сама экстралингвистическая  ситуация нередко подсказывает правильный смысл. При переводе письменного  текста мы лишены такой дополнительной опоры. Однако магия внешнего сходства слов настолько велика, что даже опытные переводчики подчас, попадая  под неё, допускают ошибки. Для  начинающего переводчика псевдоинтернациональная  лексика особенно опасна. Возможно, определённую помощь ему окажут следующие  напутствия:

 

нельзя забывать о том, что у ряда слов в обоих языках сходство чисто формальное ? у них нет ни одного общего, пересекающегося значения. При этом контекст зачастую не подаёт сигналов о том, что напрашивающееся по аналогии «соответствие» ? ложное. В основном, это бывает следствием того, что разноязычные «аналоги» принадлежат к одному кругу понятий. К примеру, английское слово decade и русское декада означают определённый отрезок времени, но первое ? десятилетие, а второе ? десять дней. Английское biscuit и русское бисквит относятся к гастрономической сфере, но первое ? это сухое печенье, галета, а второе ? выпечка из сладкого сдобного теста. Вот ещё несколько примеров:

 

She has a very fine complexion. У неё чудесный цвет лица (а не «комплекция»).

 

This work is done accurately. Эта работа выполнена точно (а не «аккуратно»).

 

Well, he must be a lunatic. Он, должно быть, сумасшедший (а не «лунатик»).

 

This is a literal translation of the text. Это буквальный перевод текста (а не «литературный»).

 

This boy is very intelligent. Это очень умный мальчик (а не «интеллигентный»).

 

еще большую опасность  несут в себе слова, которые при  наличии общего значения с соотносимыми с ними русскими словами имеют  и другие значения, не присущие последним. Например, fiction ? это не только фикция, но и художественная литература, беллетристика, false ? это не только фальшивый, но и ошибочный, искусственный (о волосах, зубах), officer ? это не только офицер, но и чиновник, полицейский, капитан на торговом судне и т. д.

 

Такая лексика составляет большую часть «ложных друзей переводчика» и поэтому требует  особого внимания. Страховкой от ошибок может быть лишь очень внимательный анализ контекста и проверка всех значений слова по словарю. Приводимый ниже пример ? иллюстрация того, насколько необходимо пристально вчитываться в оригинал, чтобы выбрать нужное значение слова и увязать все звенья текста:

 

The African nation of Togo has sent more physicians and professors to France than France has sent to Togo.

 

Эта, на первый взгляд, кажущаяся  очень простой фраза содержит в себе две «ловушки». Даже миновав  первую ? слово physician, которое означает врач, доктор (а не физик), ? можно попасть во вторую и перевести: «Африканское государство Того отправило больше врачей и профессоров во Францию, чем Франция в Того». Однако логическая неувязка даже в рамках внутрифразового контекста должна насторожить переводчика: ведь врач может быть профессором и наоборот (т. е. одно понятие включает в себя другое, которое, соответственно, является частным случаем первого).

 

Английское предложение  не содержит в себе этого логического  сбоя, так как слово professor имеет  и значение преподаватель. Дополнительное подтверждение правильности выбора именно этого значения содержится в  другом месте той же самой статьи, посвящённой утечке умов из развивающихся  стран:

 

Young physicians, nurses, engineers and teachers are abandoning poor countries for richer ones.

 

В этой же группе «ложных  друзей переводчика» есть немалое количество слов, у которых общее с русским  сходным словом значение не является основным, ведущим, оно менее частотно и находится на периферии словарной  статьи: novel ? это в первую очередь роман и гораздо реже новелла; partisan ? это сторонник, приверженец и значительно реже партизан; sympathetic ? это сочувственный, полный сочувствия и исключительно редко симпатичный и т. д. Фактор частотности надо принимать во внимание, нередко он играет не последнюю роль в выборе нужного соответствия в переводе.

 

очень часто, даже в тех  случаях, когда в контексте реализуется  как раз то значение, которое является общим для английского и русского слов, приходится отказываться от одноимённого соответствия из-за различных норм сочетаемости в русском языке. К  примеру, если Administration of the U. S. переводится  как администрация США, то coalition Administration как коалиционное правительство. При  переводе целиком состоящего из интернациональных  слов словосочетания theoretical and organizational defects желательно из соображения более  привычной, естественной сочетаемости заменить последнее слово: теоретические  и организационные просчёты (промахи). Иногда ? опять-таки под давлением норм сочетаемости ? в переводе удобно воспользоваться готовыми клише: «…the general and his fellow-officers» «…генерал и его товарищи по оружию»; «…unpopular nature of the KKK bands» «…дурная слава ку-клукс-клановских банд».

 

Использование подобных устойчивых сочетаний придаёт переводу естественность звучания и в какой-то мере компенсирует возможные стилистические потери в  других участках текста.

 

нельзя упускать из виду, что одноимённые соответствия в  обоих языках могут иметь разную эмоционально-оценочную окраску. Так, до недавнего времени слово бизнесмен  в русском языке несло в  себе отрицательный заряд, хотя в  английском языке, из которого оно было заимствовано, употребляется в основном нейтрально. Поэтому в переводах  часто приходилось пользоваться сочетанием деловые люди, представители  деловых кругов.

 

Семантическая структура  английского слова nationalism представлена как значением с отрицательными коннотациями ? национализм ? так и значениями с явно выраженной положительной оценкой ? национальное самосознание; патриотизм, стремление к национальной независимости.

 

за сходной оболочкой  в разных языках могут стоять различные  понятия, связанные с жизнью и  историей данной страны.

 

У носителей русского языка  слово «революция» связано, в  первую очередь, с представлениями  о событиях 1917 года, у англичан the Revolution ? с происшедшим в 1688 году свержением с престола Якова II, у американцев ? с войной за независимость 1775-1783 гг.