Правовое регулирование договора займа в гражданском праве Российской Федерации

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Важным звеном в двухуровневой  банковской системе России, сформировавшейся с начала 90-х годов, являются коммерческие банки, организованные в форме хозяйственных обществ и имеющие лицензию Банка России на осуществление банковских операций.

Как известно, банком осуществляются активные и пассивные операции с  денежными средствами. Кредитование, т. е. размещение привлеченных у населения денег является наиболее значимым показателем в деятельности банков. Вот почему, процедура кредитования клиентов является одной из главных в деятельности коммерческих банков. На практике многие коммерческие банки, как правило, применяют установленные ими правила выдачи кредитных средств юридическим и физическим лицам. Особый интерес в этой связи с правовой точки зрения приобретает вопрос кредитования органов государственной власти (в данном случае, как правило, используются нормативные материалы Банка России).

Вместе с тем, в процессе деятельности коммерческих банков в  сфере кредитования очень часто, размещаемые банками денежные средства не возвращаются по разным причинам. Это приводит в свою очередь к ослаблению экономической мощи банка и утере доверия со стороны клиентов. Именно поэтому вопросы, касающиеся юридического обеспечения кредитных сделок банка (включая кредитный договор, договор залога, поручительство и т. д.) приобретают первостепенное значение.

Для кредитора и заемщика банковских денежных средств важно иметь четкое представление о кредитных рисках, кредитных договорах и договорах займа, иных договорах заемного характера, способах обеспечения договорных обязательств и ответственности сторон за их невыполнение. Не менее важно знать нормативно-правовые акты сопровождения операций с банковскими заемными средствами.

Объектом исследования является  общественные отношения в области договора займа и кредита в Российской Федерации.

Предмет работы: институт правового регулирования договора займа и кредита в Российской Федерации

Целью настоящей работы является исследование механизма правового регулирования договора займа и кредита в Российской Федерации.

Для достижения указанной  цели нами были поставлены и успешно решены следующие задачи:

1) исследование дореволюционного  периода развития договора займа  и кредита;

2) анализ становления  института займа и кредита  в советский период;

3) проведение правового анализа сущности, содержания и предмета договора займа и кредита;

4) анализ порядка заключения  и изменения договора займа  и кредита;

5)исследование отличий  договоров займа и кредита  по законодательству Российской Федерации;

6) анализ практики  рассмотрения судебных дел, связанных  с ненадлежащим исполнением договоров займа и кредита.

В ходе исследования использовались частно-научные методы, такие как исторический, формально-юридический, сравнительно-правовой, а также общенаучные – диалектический, исторический, логический, функциональный.

Отдельные стороны проблемы применения норм гражданского законодательства о договорах кредита, неоднократно рассматривались в правовой науке. Общетеоретические аспекты договора кредита разрабатывали такие ученые, как Витрянский В.В., Суханов Е.А.,  Козырь О.М., Завидов Б.Д., Павлодский Е.А. и др.

В дипломной работе используются работы таких ученых в сфере гражданского и других отраслей права, как Покровский И.А., Иоффе О.С., Брагинский М.И., Дозорцев В.А., Садиков О.Н., Богачева Т.В., и ряда других авторов, комментарии гражданского законодательства, учебники гражданского права.

Дипломная работа состоит введения, трех глав, объединяющих шесть параграфов, заключения, библиографического списка и приложений. В первой главе рассматривается  дореволюционный период развития договора займа и кредита и становления института займа и кредита в советский период; во второй главе – сущность, содержание и  предмет, порядок заключения и изменения договора займа и кредита; в третьей главе – особенности исполнения договоров займа и кредита в Российской Федерации.

ГЛАВА 1. ГЕНЕЗИС ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ИНСТИТУТА

 ЗАЙМА И КРЕДИТА В РОССИИ

1. Становление института займа и кредита в дореволюционный и

советский период

В российском дореволюционном  законодательстве отсутствовало легальное определение договора займа. В юридической же литературе того периода имелись различные представления о правовой природе договора займа, его квалификации и отличительных признаках. Например, Д.И. Мейер определял договор займа следующим образом: «Заем представляет собой такое соглашение воли двух лиц, по которому одно, веритель или займодавец, обязывается безвозмездно или за известное вознаграждение предоставить другому в собственность какой-либо предмет, определяемый не индивидуально, а мерой, весом или счетом; а другое лицо, должник или заемщик, в известный срок - возвратить ему такой же предмет, не тот же самый, а того же качества и в том же количестве»¹.

Из приведенного определения  Д.И. Мейера видно, что он квалифицировал договор займа в качестве консенсуального и двустороннего договора (вопреки, кстати, действовавшему тогда законодательству, которое рассматривало договор займа как реальный договор, порождающий одностороннее обязательство). По его мнению, не было никаких препятствий для заключения договора займа с условием о том, что «одно лицо обязывается дать в заем другому такую-то денежную сумму, а другое лицо обязывается возвратить ее тогда-то». И в этом случае «займодатель вправе требовать от займодавца передачи себе занятой суммы. И заключенный таким образом договор, не будет находиться к займу в таком же отношении, как запродажа к купле-продаже, а будет самим договором займа... хотя, конечно, может быть заключен и такой договор, который действительно будет договором о будущем заключении займа...»².

В материалах Редакционной комиссии специально подчеркивается, что для  заключения договора займа недостаточно одного соглашения сторон, «но необходима действительная передача одной стороной другой предмета займа». Следовательно, при подготовке проекта Гражданского уложения (далее – ГУ)³ исходили из того, что договор займа представляет собой реальный договор, порождающий одностороннее обязательство: заемщик обязан возвратить полученную сумму (иное имущество) займодавцу, а последний имеет лишь право требовать от заемщика исполнения указанной обязанности.

Вместе с тем проектом ГУ была воспринята также конструкция предварительного договора займа («обязательство дать взаймы»). Согласно первой из них обязательство дать взаймы, установленное в предварительном договоре, теряет силу, если впоследствии наступили или впервые сделались известными лицу, обязавшемуся дать взаймы, обстоятельства, столь значительно ухудшающие имущественное положение другой стороны, что возникает опасность потерять всю сумму, предназначенную к отдаче взаймы, или часть ее, предварительный договор о займе должен быть удостоверен на письме, независимо от суммы займа.

В материалах Редакционной комиссии появление в проекте ГУ указанных норм, касающихся предварительного договора о займе, объяснялось следующим образом. Обещание предоставить заем представляет собой соглашение о заключении в будущем договора займа (предварительный договор), которое не может быть отнесено к общим постановлениям договорного права, в частности, обещание передачи и принятия денег или имущества не подчиняется общим для всех договоров правилам. Для принявшего обещание безвозмездного займа не возникает обязательства принять в будущем предмет займа; он вправе на общем основании отказаться от выгоды, предоставленной ему таким обещаниям. Но если принято обещание по процентному займу, то отказ от него нарушает право другой стороны (займодавца) на получение процентов и должен повлечь за собой имущественную ответственность лица, принявшего обещание.

Облечение обещания займа  и принятия этого обещания в письменную форму должно рассматриваться не как существенная принадлежность этого соглашения, а как средство его удостоверения применительно к тому значению, которое придается заемным письмам. Всякое письменное изложение обещания займа и его принятия, например переписка сторон по этому поводу, достаточно для доказательства наличия правоотношения, связанного с обещанием займа. Однако в случае, когда речь идет об обещании процентного займа, необходимо, чтобы сторона, которой дано такое обещание, выразила в письменной форме свое согласие его принять, поскольку обязательство принять в заем соответствующую сумму должно утверждаться письменно, а не словесным принятием сказанного обещания; в противном случае положение сторон не будет равноправным.

Изменение обстоятельств, хотя бы настолько существенное, что  стороны, если бы они это предвидели, не заключили бы договор, не служит по общему правилу основанием для отмены договора. Это правило применяется и к предварительным договорам. И только в двух случаях применительно к началам договорного права участник предварительного соглашения вправе отказаться от заключения окончательной сделки: 1) когда противная сторона была недобросовестной, например утаила от контрагента свое неплатежеспособное состояние; 2) когда после заключения предварительного договора для одной из сторон стало невозможным принять на себя все обещанные обязательства.

Предварительный договор  о займе независимо от суммы всегда должен быть удостоверен письменно  во избежание неопределенности отношений между договаривающимися сторонами, столь возможной, когда между предварительным и окончательным договорами проходит некоторое время.

При формулировании в  проекте ГУ специального правила  о последствиях неисполнения предварительного договора о займе (в виде ответственности в форме возмещения убытков) принимались во внимание следующие обстоятельства.

Что касается обязательства  принять деньги или иное передаваемое (обещанное) имущество в заем, возникающего только в случае обещания процентного  займа, то оно рассматривалось Комиссией как состоящее in faciendo, и поэтому в случае его неисполнения речь могла идти лишь о взыскании с виновной стороны причиненных убытков.

Включение ст. 1899 в проект ГУ нормы о сокращенном (трехмесячном) сроке исковой давности для предъявления требований, вытекающих из неисполнения предварительного договора о займе, объяснялось тем, что из свойства предварительных договоров вытекает необходимость стремиться к тому, чтобы последствия их для сторон окончательно выяснялись в непродолжительное время. Поэтому для исков об исполнении обязательств, принимаемых сторонами по таким договорам, обычно назначалась краткая давность. «Иски о вознаграждении в случае неисполнения, - сказано в материалах Редакционной комиссии, - должны равным образом подлежать краткой давности, ибо размер вреда и убытка, причиняемых непредставлением обещанного займа, а также размер вреда, возникающего вследствие отказа принять процентный заем, тем легче и правильнее может быть установлен, чем скорее возбуждается о том спорное производство»⁴.

Итак, несмотря на различие взглядов российских правоведов на правовую природу договора займа, Редакционная комиссия при подготовке проекта ГУ предпочла остаться на классических позициях римского права: договор займа в проекте ГУ конструировался в качестве реального договора, порождающего одностороннее обязательство на стороне заемщика. Что касается соглашения об обязанности предоставить заем, то оно квалифицировалось как предварительный договор, устанавливающий обязательство сторон заключить договор займа, и подлежало отдельному (специальному) регулированию.

Таким образом, реальный и односторонний характер договора займа признавался отличительной  чертой (признаком) данного договора. К числу иных необходимых признаков  договора займа относили также особенность предмета этого договора, а именно то обстоятельство, что заемщику передавались деньги или иные заменимые вещи с условием об обязанности последнего возвратить займодавцу такую же сумму денег или такое же количество аналогичных вещей.

Относительно того, что  предметом договора займа может  служить передача (и последующий возврат) лишь заменимых вещей (включая деньги), в юридической литературе того времени не возникало никаких разногласий.

В качестве еще одного существенного признака договора займа признавалось то обстоятельство, что деньги и иные заменимые вещи, составляющие предмет займа, передавались в собственность заемщика. В связи с этим, например, Г.Ф. Шершеневич указывал: «Цель займа - приобрести право собственности на заменимые вещи. Соответственно тому взявший их имеет полное право распоряжения ими по своему усмотрению, и давший их не вправе потребовать их обратно, напр. в случае неплатежа в срок процентов»⁵.

Данный признак договора займа (наряду с тем, что предметом  займа являются заменимые вещи) служил основным критерием отграничения договора займа от договора ссуды. Так, К.П. Победоносцев подчеркивал, что в отличие от ссуды, когда «вещь берется для такого употребления, которым она не истощается и не уничтожается», целью займа служит «именно употребление истощающее, или потребление». Поэтому займодавец «расстается с вещью совершенно, уступает все свое вещное право, приобретая взамен того право по обязательству, личное требование с должника»⁶.

По российскому дореволюционному законодательству договор займа мог быть как возмездным, так и безвозмездным, как с указанием срока возврата займа (срочным), так и без указания такого срока. Поэтому неудивительно, что условия о сроке и о процентах не признавались существенными принадлежностями договора займа. Например, по мнению Г.Ф. Шершеневича, из определения договора займа «обнаруживаются существенные элементы договора займа: односторонность договора, передача заменимых вещей в собственность, обязанность возвращения. Кроме того, в договоре займа возможны и случайные элементы, из которых обращают на себя особое внимание условия о сроке и о процентах»⁷.

Вместе с тем указанные «случайные элементы» договора займа подвергались довольно подробному и детальному регулированию в законодательстве и вызывали едва ли не самый большой интерес (среди всех условий займа) у российских правоведов (в особенности условие о процентах)⁸.

В советское время  развитие правового регулирования  договора займа прошло четыре различных  этапа, три из которых можно отнести к трем проводившимся кодификациям гражданского законодательства.

Первый этап правового  регулирования отношений займа  наступил с момента принятия и  введения в действие (с 1 января 1923 г.) первого Гражданского кодекса РСФСР 1922 г.⁹ (далее – ГК РСФСР 1922 г.). ГК РСФСР 1922 г. посвятил договору займа отдельную главу (гл. VI «Заем», ст. ст. 208 - 219), расположенную в тексте ГК  РСФСР 1922 г. после соответствующих глав о договорах имущественного найма, купли-продажи и мены и перед главой о договоре подряда.

Договор займа рассматривался в качестве самостоятельного гражданско-правового договора, по которому одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или определенные родовыми признаками вещи, а заемщик обязуется возвратить займодавцу полученную сумму денег или равное взятому взаймы количество вещей того же рода и качества с процентами или без процентов (ст. 208 ГК РСФСР 1922 г.).

По сфере своего применения нормы ГК РСФСР 1922 г. охватывали все соответствующие правоотношения с участием как граждан, так и организаций, в том числе и те отношения, по которым в роли займодавца или заемщика выступал государственный банк. Более того, так же как и в проекте ГУ, в ГК РСФСР 1922 г. имелась норма, согласно которой стороны могли облечь в форму заемного обязательства всякий долг, возникающий из купли-продажи, найма имущества или другого основания; в таком случае подлежали применению правила о займе (ст. 209). Речь идет, по сути, о возможности новации любого долгового обязательства, из какого бы договора оно ни возникло, в заемное обязательство.

Так же как и в проекте  ГУ, в ГК РСФСР 1922 г. положительным образом решался вопрос о возможности заключения предварительного договора займа, с тем лишь уточнением, что ГК РСФСР 1922 г. прямо говорит о «предварительном договоре о заключении в будущем займа», в принципе устраняя необходимость какого-либо толкования этого договора в том смысле, что он никак не может быть признан консенсуальной моделью самого договора займа, как это сделано в материалах Редакционной комиссии, подготовившей дореволюционный проект Гражданского уложения.

В положительном же смысле норма о предварительном договоре, содержащаяся в ГК РСФСР 1922 г., определяет, что такой договор должен быть совершен в письменной форме, независимо от суммы займа (ст. 218). Другое правило, касающееся предварительного договора о заключении в будущем договора займа, состоит в том, что лицо, обязавшееся по предварительному договору дать другому взаймы, может требовать расторжения предварительного договора, если впоследствии имущественное положение контрагента значительно ухудшится, в частности, если он будет признан несостоятельным или приостановит платежи (ст. 219). И здесь мы обнаруживаем значительное, если не сказать определяющее, влияние проекта ГУ.

Что касается формы самого договора займа, то на этот счет в с.211 ГК РСФСР 1922 г. имелось положение, в соответствии с которым договор займа на сумму свыше 50 рублей должен быть совершен в письменной форме. Несоблюдение данного требования влекло то последствие, что стороны лишались права в случае спора ссылаться в подтверждение заключения договора займа на свидетельские показания, но сохраняли право приводить письменные доказательства.

Как отмечалось, ГК РСФСР 1922 г. допускалась возможность заключения как возмездного, так и безвозмездного договора займа. Особенность правового регулирования, предлагаемого ст. 212 ГК РСФСР 1922 г., состояла лишь в том, что в отношении любого договора займа (без их дифференциации на обычные и торговые) вводилась единая презумпция безвозмездности займа, о чем свидетельствует норма, в соответствии с которой займодавец может требовать проценты по займу лишь тогда, когда они назначены в договоре.

Начало второму этапу  развития правового регулирования  договора займа положила так называемая кредитная реформа, проведенная в 1930 - 1931 гг. Законодательством о кредитной реформе, включавшем в себя ряд постановлений СНК СССР, был введен запрет для социалистических организаций вступать друг с другом в заемные отношения. При этом законодательство исходило из несовместимости взаимного кредитования предприятий и организаций с хозрасчетными принципами социалистического хозяйствования.

Для договора займа кредитная  реформа имела то последствие, что  значительно сузила сферу его действия. И дело здесь не только в том, что данным договором более не охватывались отношения коммерческого кредита, которые ранее возникали между юридическими лицами (так называемыми социалистическими организациями), но в силу запрета должны были исчезнуть из имущественного оборота. Наряду с угасающими отношениями займа (результат кредитной реформы) стали развиваться отношения банковского кредитования, которые оказались довольно удобным объектом централизованного планирования, что предопределило необходимость их регулирования самостоятельным договором, который имел бы такой же плановый характер.

В итоге нормы о  договоре займа, содержавшиеся в  ГК РСФСР 1922 г., сохранили свое значение (за редкими исключениями) лишь для регулирования заемных обязательств, возникающих между гражданами. Что касается отношений, связанных с банковским кредитованием как организаций, так и граждан, то они были выведены из-под действия указанных норм о договоре займа и регулировались отдельными нормативными правовыми актами: постановлениями правительства, банковскими инструкциями и правилами.

Третий этап развития правового регулирования договора займа связан со второй кодификацией гражданского законодательства, имевшей  место в начале 60-х гг. XX в. Результатом  указанной кодификации явилось  принятие Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик¹⁰  и Гражданского кодекса РСФСР¹¹.

В Основах гражданского законодательства 1961 г. отсутствуют  какие-либо нормы о договоре займа, поскольку в силу Конституции  СССР и в соответствии с самими Основами (ст. 3) регулирование указанных отношений не было отнесено к ведению Союза ССР и, стало быть, входило в компетенцию союзных республик. Вместе с тем в Основы гражданского законодательства 1961 г. была включена гл. 11 «Расчетные и кредитные отношения», в состав которой входили в том числе статьи, содержавшие правила о банковском кредитовании: ст. 85 «Кредитование организаций»; ст. 86 «Банковские ссуды гражданам», ст. 87 «Вклады граждан в кредитных учреждениях».

Очевидно, что правовое регулирование договора займа, предложенное ГК РСФСР 1922 г., существенным образом отличалось от того, которое содержалось в ГК РСФСР 1964 г. Само определение договора займа (ст. 269), сохранявшее в основном традиционные черты этого договора, допускало передачу предмета займа: денежных средств или вещей, определяемых родовыми признаками, не только в собственность, но и в оперативное управление заемщика. Имелись в виду, конечно же, государственные предприятия и организации, за которыми государственное имущество закреплялось на этом ограниченном вещном праве.

Из определения договора займа, содержавшегося в ст. 269 ГК РСФСР 1964 г., следует, что обязательство заемщика ограничено лишь возвратом займодавцу такой же суммы денег или равного количества вещей, которые были переданы заемщику, и не включает в себя обязанность уплаты процентов. Более того, по общему правилу взимание процентов не предусматривалось, за исключением отдельных случаев, определенных законодательством (ст. 270). Данное обстоятельство сделало возможным значительно сократить число норм, регулирующих договор займа (для сравнения: ГК РСФСР 1922 г. включал в себя шесть статей - ст. ст. 212 - 216, в которых разрешались различные вопросы, связанные с уплатой процентов по займу).

В ГК РСФСР 1964 г. не нашлось места норме, предоставляющей сторонам право облечь в форму займа всякое долговое обязательство, возникшее из купли-продажи, имущественного найма или другого основания, с распространением на эти отношения правил о займе (в ГК РСФСР 1922 г. - ст. 209). Это объяснялось в юридической литературе изменившимися экономическими условиями. Например, в одной из работ тех лет, посвященной сравнительно-правовому анализу ГК РСФСР 1922 г. и ГК РСФСР 1964 г., по этому поводу сказано следующее: «Но дело в том, что в отношениях между социалистическими организациями, которым запрещено взаимное кредитование, замена любого другого обязательства договором займа была бы признана противоправной, а в отношениях между гражданами, где такая замена осуществима, она вполне может быть произведена по правилам... о новации, ввиду чего нет необходимости вновь приводить аналогичное правило в главе о договоре займа»¹².

Действительно, в соответствии с ГК РСФСР 1964 г. (ст. 233) новация обязательств была разрешена социалистическим организациям только в отношении неплановых договоров: «...прекращение обязательства между социалистическими организациями соглашением сторон, в частности соглашением о замене другим обязательством, допускается, поскольку это не противоречит актам планирования народного хозяйства». Если еще принять во внимание действовавший с 1930 г. общий запрет кредитования между социалистическими организациями, то становится очевидным отсутствие необходимости в норме о преобразовании любого долгового обязательства в договор займа.

Начало четвертого (переходного) этапа развития правового регулирования договора займа, который оказался самым коротким (1992 - 1996 гг.), связано с принятием и введением в действие на территории Российской Федерации (с 3 августа 1992 г.) Основ гражданского законодательства¹³. Как известно, Основы гражданского законодательства были приняты 31 мая 1991 г. и должны были вступить в силу на всей территории СССР с 1 января 1992 г., чему не суждено было сбыться в связи с исчезновением государства с таким названием. Вместе с тем Россия и некоторые другие государства - члены СНГ временно, до подготовки новых гражданских кодексов, сочли возможным применять на своих территориях Основы гражданского законодательства 1991 г. Таким образом, период (пусть непродолжительный), в течение которого на территории Российской Федерации применялись правила о договоре займа, содержавшиеся в Основах 1991 г., действительно составляет самостоятельный (переходный) этап в развитии правового регулирования договора займа.

В соответствии с п. п. 1 и 2 со ст. 113 Основ гражданского законодательства 1991 г. по договору займа (кредитному договору) займодавец (кредитор) передает заемщику (должнику) в собственность (полное хозяйственное ведение или оперативное управление) деньги или вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется своевременно возвратить такую же сумму денег или равное количество вещей того же рода и качества. За кредит, предоставленный лицами, занимающимися предпринимательской деятельностью, взимаются проценты, если иное не предусмотрено договором. Размер процентов определяется соглашением сторон с соблюдением требований к процентным ставкам по кредитам, установленным в соответствии с законодательными актами, а при отсутствии такого соглашения - в размере средней ставки банковского процента, существующей в месте нахождения кредитора. Договор займа между гражданами, не связанный с предпринимательской деятельностью, предполагается беспроцентным, если в нем не установлено иное¹⁴.

По способу решения  вопроса о процентах по договору займа Основы гражданского законодательства 1991 г. разительно отличаются как от ГК РСФСР 1964 г., так и от ГК РСФСР 1922 г. и скорее приближаются к дореволюционному проекту Гражданского уложения: в отношении обычных займов (между гражданами) установлена презумпция безвозмездности договора займа, а на тот случай, если в роли займодавца выступает лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность (в редакции проекта ГУ - заем между торговцами), предусмотрена обратная презумпция: проценты подлежат уплате, если иное не предусмотрено договором, даже тогда, когда их размер не определен соглашением сторон (применяется средняя ставка банковского процента, существующая в месте нахождения кредитора).

На протяжении всех рассмотренных  четырех этапов развития правового регулирования договора займа в советский период наиболее типичной и долговременной явилась модель правового регулирования отношений займа, сложившаяся в результате кредитной реформы 1930 - 1931 гг. и окончательно оформленная юридически при кодификации гражданского законодательства 1961 - 1964 гг. В этот период отношения займа (единые по своей сути) регулировались двумя признаваемыми самостоятельными гражданско-правовыми договорами: договором займа и кредитным договором (договором банковской ссуды).

Таким образом, в советское время развитие правового регулирования договора займа прошло четыре различных этапа, три из которых можно отнести к трем проводившимся кодификациям гражданского законодательства.

Первый этап правового  регулирования отношений займа  наступил с момента принятия и введения в действие (с 1 января 1923 г.) первого Гражданского кодекса РСФСР 1922 г. ГК РСФСР 1922 г. посвятил договору займа отдельную главу (гл. VI «Заем», ст. ст. 208 - 219), расположенную в тексте Кодекса после соответствующих глав о договорах имущественного найма, купли-продажи и мены и перед главой о договоре подряда.

Начало второму этапу  развития правового регулирования  договора займа положила так называемая кредитная реформа, проведенная  в 1930 - 1931 гг. Законодательством о  кредитной реформе, включавшем в себя ряд постановлений СНК СССР, был введен запрет для социалистических организаций вступать друг с другом в заемные отношения. При этом законодательство исходило из несовместимости взаимного кредитования предприятий и организаций с хозрасчетными принципами социалистического хозяйствования.

Третий этап развития правового регулирования договора займа связан со второй кодификацией гражданского законодательства, имевшей  место в начале 60-х гг. XX в. Результатом  указанной кодификации явилось принятие Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик и Гражданского кодекса РСФСР.

Начало четвертого (переходного) этапа развития правового регулирования договора займа, который оказался самым коротким (1992 - 1996 гг.), связано с принятием и введением в действие на территории Российской Федерации (с 3 августа 1992 г.) Основ гражданского законодательства.

1.2. Правовое регулирование института займа и кредита в современной

России

В настоящее время  не существует специально созданного, сколь-нибудь кодифицированного банковского законодательства, и тем более кредитного законодательства, но выделить нормативно-правовые акты, регулирующие кредитные отношения полностью или в части, представляется возможным¹⁵.